Рифейские горы (СИ)

Он хотел ещё что-то добавить, сверля Кэйдара яростным взглядом, но тут котелок с мясным бульоном закипел так, что выплеснулось на угли. Айвар снова отвернулся к костру, взялся за ложку. Мешая, добавил, бросая слова через плечо:

- Я мог бросить вас ещё в первую же ночь... И так было бы проще. Не надо посто-янно вынуждать меня жалеть об этом...

- Не я тебя уговаривал идти с нами,- начал Кэйдар, и Лидас перебил его:

- Ну, вот, пока голодные были, были тихие, смирные, а сейчас снова началось... Снова пошли крайнего искать. Да, это я один во всём виноват! Это была моя идея - выбираться всем вместе... И что теперь? Побьёте меня дружно?- он говорил, глядя по очереди то на одного, то на другого.- Где б мы были сейчас, если б выбирались поодиночке? Неужели хотя бы раз в жизни нельзя примириться и немного потерпеть друг друга? Я ничего не прошу, не требую, я просто хочу вернуться домой... Вер-нуться живым и здоровым...

- Все хотят,- буркнул себе под нос Кэйдар, отбрасывая далеко в сторону прутик, на котором Лидас приносил ему мясо,- и я хочу не меньше твоего...

- Значит, не будем ругаться из-за ерунды. Поедим, возьмём воды с собой побольше и пойдём дальше,- Лидас всеми силами старался, чтоб голос его звучал бодро. Меньше всего ему хотелось сейчас разнимать драку.- Ты знаешь, куда нам дальше?- Перевёл глаза на Айвара. Тот ответил не сразу, будто думал ещё о чём-то своём.

- Я видел сегодня утром старое дерево... Про него мне ещё отец рассказывал... Если идти от него точно на восток, реки не минуешь. Так можно будет даже сокра-тить заметно...

- Это совсем близко отсюда, да?

- До реки - дня два, точно,- Айвар, отвечая на уточняющий вопрос Лидаса, снял котелок с огня: мясо, нарезанное маленькими кусочками, уже сварилось.- Но в одном месте там вдоль ущелья идти придётся... По узкому карнизу...

- А дерево это старое, оно здесь где-то рядом?

- Я был возле него, пока вы ещё спали...- Айвар отвечал, не глядя на Лидаса, он пил понемногу мясной бульон. Сам не рискнул после стольких дней голода есть жареное на углях мясо, лишь чуть-чуть попробовал. А эти двое, если ещё немного подождут, будут варить для себя сами.- Мы будем там ещё до обеда.

- Отлично!- Лидас принялся складывать одеяло, сворачивать плащ, найдя в мешке свою миску, сказал:- Да, но для начала не мешало бы поесть...

Кэйдар, с руками на поясе, сверху смотрел на них двоих, презрительно изогнув гу-бы. Отличное дело - примиряться с марагом! Как можно даже подумать такое? Как вообще можно так слепо доверяться ему после всего, что он сделал? Куда на этот раз он сможет нас завести? Представить страшно!

Но ничего другого в их положении не оставалось: либо идти с марагом, либо сги-нуть среди скал.

К старому дереву, о котором говорил Айвар, они вышли и вправду ещё до полуд-ня. Камень, камень, куда ни глянь, и тут у самого края пропасти, обрывающейся в мрачную бездну, сохранилось одинокое дерево. Высоченное, толстенное - руками и двоим не обхватить - и мёртвое. Закостеневший ствол, лишившийся коры за столько лет, узловатыми, корявыми пальцами торчащие в стороны ветки без единой хвои-ночки, без единого листочка. Его породу было не определить, настолько уже оно лишилось своих характерных черт.

И всё равно корни, точно сведённые судорогой, в камень вцепились намертво. Мёртвое дерево не спешило падать, оно продолжало стоять у самого края.

- Сколько ему лет?- спросил Кэйдар, стирая пот со лба тыльной стороной ладони. Айвар в ответ плечами пожал. Он не знал, не мог знать, да и никто из живущих на Земле не мог этого знать.

Ещё Дианор, проходивший когда-то этой же тропой, описывал мёртвое дерево так же, как оно выглядит и сейчас. За прошедшие двадцать пять лет оно не изменилось.

Твой отец никогда не рассказывал про аранов, не делился тяготами своего пути через эти горы, а ведь шёл, считай, с молоденькой девушкой вместо напарника, зато однажды рассказал про это вот мёртвое дерево. И его оно удивило.

Айвар смотрел внимательно и всё равно не сразу заметил на одном из сучков длинную ленту выцветшей тесёмки, завязанную мёртвым узлом. Цвета знакомые - красный, белый, чёрный - и узор. Такой же лентой перевязывал свои седые волосы жрец Айнур, пропуская цветастую тесёмку через весь лоб.

Что она значит, эта лента? Принадлежность к жреческому сану? Или указывает на то, что хозяин её из рода Айев?

Мама! Мамочка! Это - напоминание от тебя! Ты хочешь, чтобы я поторопился. Ты ждёшь меня... А я уже рядом, я совсем близко...

- Идёмте!- Айвар первым шагнул на узкий карниз, хотя пропасть по левую руку - глубокая, дно её терялось в туманной зыби, - заставляла сердце сжиматься от страха.

- Нам лучше бы связаться верёвкой,- предложил Лидас и, не дожидаясь их согла-сия, скинул мешок, дёрнул узел завязки.