Рифмовщик

Чудно ему стало, думает: «Кому это девки так кричат? Неужто с ума сходят?» Лежит паря, удивляется, и тут тень рядом появилась — сзади кто-то встал и сопит. Хотел было наш паренек оглянуться, да и посмотреть, кто это сзади. А не может — вроде как онемение в теле наступило. Да еще дух такой пошел, как будто псина кака гнилая рядом, аж дурман-траву заглушило всю. Лежит наш паря не шелохнется. По спине, пониже шеи, словно капли росы холодной ощущаться стали. Тень рядом колыхается, дух дурной всё заполонил, да сопение и хрюканье сзади слышно. Тут еще одна напасть приключилась: кто-то по спине ему шершавым чем-то водит, да давить сильно стал. Тело всё в кочку вгоняет, всё глубже да глубже. Вот уж и живот до мокроты дошел, а сверху давление не убавляется. Подумал паря, что конец ему пришел, глаза зажмурил и не дышит уж почти… Ну как, девоньки, не запужал я вас? — делая паузу, спросил дед.

— Нет, дедуля, — ответили девоньки, — нам интересно! А тот леший, может, и сейчас там живет? Нам бы посмотреть на него!

— Кхе-кхе, — прокашлялся дед. — Нетути сейчас никаких лешаев. Как электричество завели, столбов понаставили, так эта вся живность нечистая ушла. Нечем теперь молодежь пугать, воспитывать. Только и остались сказы эти от стариков. Да и молодежь вся разбежалась по городам. Одни мы трухлявые в деревне остались.

— Дедуля, а чем эта-то история закончилась?

— А этот случай вот как завершился, — и дед продолжил: — Лежит, значит, наш парнишка и чует, что давить-то его перестали — легче ему стало. Дух вредный вроде как рассеялся, и страх маленько проходить стал у него. Слышит он — девки песню веселую завели:

Ягоду в бору собрала,

Дроле ягоду снесу.

Я любви еще не знала,

Для нее я здесь пою.

Не судите меня строго,

Забавляться мне пора.

Ягод будет очень много,

Здесь судьбинушка моя.

«Чудная песня, — думает паря. — Кому это девки так распелись?» — Голову из моха приподнял, глаза маленько потер: мать чесная — девки голые по кочкам прыгают, под песню свою вроде как пляшут. А какая-то чудища косматая с корзинами вокруг копошится, ягоды собирает, да так скоренько работает, что ягоды так и сыплются в те корзины. Смотрит — а уж корзины почти полные. А чудища в его сторону рожу-то свою поворотила, ягоды собирать бросила и на парнишку пошла. Он с силой собрался, от кочки оторвался и бежать что есть мочи. Несколько пробёг, да и в тину провалился, по пояс завяз. Ползет, из сил выбивается. Обернулся — тихо вокруг. Солнце садится, уж кромкой мелколесье на краю болота зацепило. Ни девок, ни чудища. Лег он в изнемоге — так в трясине и пролежал до следующего дня. Спасся, значит, от смерти убиения на болоте. Ну, вот и конец сказу моему, — добавил дед.

— Как конец? — затараторили подружки. — А что дальше-то с ними было? Расскажи, дедуля, пожалуйста?

— Дальше-то всё просто было, — ответил дед. — Девок этих отправили к дальним родственникам в деревню верст за тридцать отсюда будет. Парнишка выправился. Здоровье поправил, работал как все, только седина никуда не делась. Его парни иногда лунем звали, да он не обижался. А деревня вся решила на то болото более не ходить, и долго не ходили, пока случай не забылся.

* * *

— А вот здесь наш шалашик был, — Юста указала на полянку меж двух яблонь. — Одичало всё, — добавила она, срывая яблоко. Откусила небольшой кусочек. Горько-сладковатая мякоть на вкус была неприятна. — Одичал сад, — повторила она.

Крео в знак согласия кивнул головой:

— Всё дичает, если не ухаживать.

— Некому ухаживать, — вздохнула Юста. — Нет деревни, одни камни от фундаментов остались. Лешие и черти ушли, а за ними и люди.

— Это как в сказке? — удивился Крео.

— Дедуля мой говорил, что нечистая сила от электричества ушла, а теперь вот и людей нет.

— Интересно, — ответил Крео и после паузы добавил: — Не живут люди без сказок и легенд. Не получается так жить. Скучно. Без прошлого скучно. Вот, послушай, — и он прочел:

Туда не надо возвращаться,

Туда, где молодость была.

Нам надо с нею попрощаться —

Сегодня есть у нас дела.

Но что-то тянет нас обратно,

Где слышен смех и громкий плач.

Как будто что-то непонятно

Нам здесь, где мало неудач.

Там каждый день ломают копья,

Бурлят идеи без границ,

Сражаются с врагами в клочья

И не щадят ни тел, ни лиц.

И снова мы туда приходим —

Без прошлого нам здесь не жить.

И мысленно с собой уводим

Всех тех, кому сейчас не быть.

— Да, без прошлого скучно, но с прошлым иногда так грустно, — сказала Юста. — Мне иногда кажется, что молодые грустными не бывают. Всё им смешно. Я себя вспоминаю в том возрасте: всё-таки мы были хоть чуточку не такими.

— Брось ты это сравнивать! — ответил Крео. — Всё повторяется по кругу. Мы по молодости были веселыми — веселуха повсюду была. Так же сейчас и у новых молодых. Вот ты вспоминаешь деда. Так он, я думаю, веселым был даже в возрасте.

— Да, ты прав. Он даже о войне одни курьезы рассказывал, — ответила она.

— Всё движется по кругу. Мы уходим и возвращаемся и бесконечно что-то ищем, находим, и снова теряем, и опять ищем…