Рифтеры

– Нет, – говорит Наката. – Все эти хребты, которые придется пересечь ударной волне, должны остановить ее. Как файерволлы.

– Если только, – добавляет Кен, – один из них сам не готов съехать.

Каскадная зона. Никто ничего не говорит вслух. Никому и не надо. Однажды, пятьсот лет назад, плато Хуан де Фука сказало «хватит». Оно устало от того, что его вечно попирает пята Северной Америки, прекратило свое скольжение и повисло над пропастью, держась за край кончиками пальцев, провоцируя весь остальной мир стряхнуть его прочь. Пока остальной мир не смог. Но давление растет уже полтысячелетия. Это всего лишь вопрос времени.

Когда Каскадная зона падет, много карт отправится в мусорную корзину.

Кларк смотрит на Лабина:

– Ты утверждаешь, что даже маленькая бомба может отправить Каскадную зону в полет. А ты сейчас говоришь о большой, так?

– Именно, – подтверждает Брандер. – Так почему, Кен, приятель? Это какая‑то азиатская махинация с недвижимостью? Атака террористов на конгломерат Н’АмПасифик?

– Подождите минуту. – Лени поднимает руку. – Они не хотят вызвать землетрясение. Они стараются его избежать.

Лабин кивает:

– Если подрываешь атомный заряд на рифте, то запускаешь землетрясение. Точка. Насколько серьезное, зависит от условий детонации. Эта штука сдерживается, пока не сможет нанести как можно меньше ущерба побережью.

Брандер фыркает:

– Послушай, Лабин, тебе не кажется, что это слишком? Если бы они хотели расправиться с нами, то просто спустились бы сюда и всех перестреляли.

Кен смотрит на него пустыми глазами:

– Я не верю, что ты настолько глуп, Майк. По‑моему, у тебя просто стадия отрицания.

Тот встает со стула:

– Послушай, Кен…

– Дело не в нас, – произносит Кларк. – Ну не только в нас. Так?

Лабин качает головой, не сводя глаз с Брандера.

– Они хотят ликвидировать все. Весь рифт.

Кен кивает.

– Почему?

– Я не знаю. Может, у них спросим?

«Похоже, – размышляет Кларк, – никакой карьеры я так и не сделаю».

Брандер падает на стул.

– А чему ты улыбаешься?

Лени качает головой:

– Ничему.

– Мы должны что‑то сделать, – говорит Наката.

– Да ну, Элис, свежая мысль. – Майк смотрит на Кларк. – Есть идеи?

Та пожимает плечами:

– Сколько у нас времени?

– Если Лабин прав, то кто знает? Может, завтра. Может, через десять лет. Землетрясения – это классическая хаотическая система, а тектоническая картина здесь изменяется с каждой минутой. Если Жерло соскользнет хотя бы на миллиметр, то последствия могут варьироваться от легкой дрожи до полного обрушения.

– А может, это заряд малой мощности, – с надеждой предполагает Наката. – Устройство довольно далеко, и вода сможет смягчить взрывную волну, пока та нас достигнет.

– Нет, – отрезает Лабин.

– Но мы не знаем…

– Элис, – говорит Брандер. – Оно находится почти в двухстах километрах от Каскадной зоны. Если эта штука может генерировать продольные волны достаточно сильные, чтобы сдвинуть ее, то мы тут не выживем. Если нас не превратит в пар, то взрывная волна разорвет на мелкие кусочки.

– Может, мы сможем ее отключить каким‑нибудь образом? – предлагает Кларк.

– Нет, – Лабин спокоен и уверен.

– Почему нет? – спрашивает Брандер.

– Даже если мы сумеем пробиться сквозь ее поверхностную защиту, то все равно увидим лишь верхушку айсберга. Вся жизненно важная начинка похоронена внутри.

– Если мы сможем залезть сверху, то, возможно, получим доступ…

– Есть шансы, что заряд сдетонирует, если с ним начать возиться, – говорит Лабин. – К тому же мы не нашли остальные установки, а они есть.

Брандер смотрит вверх:

– И откуда ты это узнал?

– Они должны быть. На такой глубине понадобится почти три сотни мегатонн, чтобы создать пузырь хотя бы с полкилометра диаметром. Если они хотят взорвать значительную часть источника, то им нужно несколько зарядов, распределенных по разным местам.

Наступает минутная тишина.

– Триста мегатонн, – наконец повторяет Брандер. – Знаешь, не могу даже выразить, насколько я обеспокоен тем, что ты так хорошо знаком с этим вопросом.

Лабин пожимает плечами:

– Это основы физики, и они могут испугать только тех, кто совершенно не разбирается в математике.

Брандер опять встает, и его лицо буквально в нескольких сантиметрах от лица Кена.

– И я крайне обеспокоен тобой, Лабин, – говорит он, сжав зубы. – Кто ты, сука, такой, а?

– Майк, – начинает Кларк.

– Нет, я, блин, вполне серьезно. Мы ни хера о тебе не знаем, Лабин. Не можем на тебя настроиться, продаем твою ерундовую историю сухопутникам, а ты до сих пор не объяснил, зачем мы это сделали. Теперь ты стоишь тут и изрекаешь истины, как заправский секретный агент. Хочешь командовать, так и скажи. Только прекрати вещать нам тут всякую хрень в стиле Человека без имени.

Кларк делает маленький шажок назад.

«Хорошо. Прекрасно. Если он думает, что может сцепиться с Лабином, то пусть делает это в одиночку».

Но Кен не подает никаких признаков агрессии. Нет изменений во взгляде, дыхание остается прежним, руки расслабленно висят по бокам. Когда он начинает говорить, его голос спокоен и ровен: