Рифы космоса

— Ну, что она ионизирует его газ. Ему необходимо вернуться на свежий воздух.

— Флаер! — воскликнул Энди Квам. — Уровень радиоактивности! Скорее!

— Я думал, что вы так и не поинтересуетесь, — обиженно сказал флаер. — Излучение смертельно опасно. Восьмикратное превышение предельно допустимого уровня. Безопасное время на данном расстоянии один час. Мы подвергаемся излучению уже девятнадцать минут. Я был намерен подать сигнал тревоги через шестьдесят секунд.

— Улетаем отсюда! — приказал Энди Квам. — Скорее!

Флаер дернулся, повернулся, взял направление на вертикальный туннель в потолке. Светящаяся смертельным излучением туманная сфера мелькнула мимо окон, потом потянулась тупая спираль коридора. Но Энди Квам не замечал ничего.

Он все еще видел перед собой что-то гораздо более страшное.

Радиация, изливающаяся из туманного облака ядерного огня, который уже не первый век пылал в сферической пещере, была смертельна. Приборы флаера измерили се интенсивность. За их показания можно было ручаться. Квамодиан сам настраивал и проверял их. Если они говорили, что максимально безопасное время пребывания в пещере было один час, то возможная ошибка составляла плюс—минус одну минуту, не больше.

Но волновала Квамодиана не собственная безопасность и не безопасность Клотильды или мальчика.

Как долго пробыла Молли в этой шарообразной пещере, впитывая смертельные лучи? Квамодиан мог полагаться только на догадку. Однако, с того момента, как Молли была похищена из маленького коттеджа Руфа, прошло примерно восемнадцать часов. И в любом случае она должна была провести в пещере хотя бы половину этого времени. И коль скоро она действительно пробыла в пещере так долго или хотя бы приблизительно столько, она была уже практически мертва.

Глава XXIV

Они вырвались из пещеры в прохладную ночь. И даже весь страх и страдания Квамодиана оказались бессильны отвлечь его внимание, едва он поднял взгляд на небо.

Над ними распростерся небесный купол, покрытый кружевной сетью голубого и фиолетового огня. Беззвучно извивались титанические медленные молнии бледных разрядов, такие яркие, что от деревьев на склон холма падали тени.

Галактогражданин-хищник подался вперед, его морда оказалась рядом со щекой Квамодиана. Энди Квам почувствовал на щеке его горячее, слегка отдающее рыбой дыхание, когда тот тихо провыл:

— Кажется, это необычный для вашего неба спектакль. Вы можете объяснить, что случилось?

— Я думаю, наше собственное светило превратилось в Блуждающую Звезду, — прямо ответил Квамодиан, — но не знаю, как это произошло.

— Но это невозможно! — воскликнула девушка. — Солнце не относится к разряду мыслящих звезд. Еще ни разу не было зарегистрировано с его стороны даже намека на сознательную деятельность!

Квамодиан развел руками, указывая на яростное полярное сияние в небе.

— Тогда объясните вы, что это значит, — сказал он.

Послышался далекий хор зеленых спиралей:

— Мы зарегистрировали повышение стелларной активности излучения этого светила. Она увеличилась примерно в два раза. Три вывода. Первый: звезда вошла в стадию предновой. Отклоняется — это невозможно. Второй: предыдущая оценка интеллекторной способности Солнца была ошибочной. Невероятно. Отклоняется. Третий: Солнце обрело сознание.

— Вы считаете, что оно превратилось в Блуждающую? — резко спросила девушка. — Какова вероятность такого феномена?

— Мы не имеем данных для сравнения и расчета вероятности, — пропели спирали.

— Доложите Альмалику, — распорядилась старший монитор Клотильда Квай Квич. — Пожалуйста! У вас имеется транзитный орган коммуникации!

— Мы принимаем сигналы Альмалика с непонятными помехами, — ответили спирали. — Они не имеют смысла. И подтверждение получения наших донесений мы тоже не можем получить.

Квамодиан решил, что с него достаточно.

— Забудьте об этом Альмалике! — воскликнул он. — И на наше солнышко тоже пока внимания не обращайте — этим мы займемся позже. Сейчас меня больше всего беспокоит судьба девушка. Девушки по имени Молли Залдивар. Вероятно, она где-то поблизости. Кто-нибудь из вас имеет возможность засечь ее?

Тишина.

— Попробуйте! — рявкнул Энди Квам. И галактогражданин-хищник с неохотным видом задрал морду.

— Уже некоторое время, — пролаял он негромко, а транзитный инвертор в ухе Квамодиана преобразовал его слова в понятный для землян язык, — я чую присутствие добычи на одном из тех холмов.

— Добычи?

— Наследственная черта, — объяснил галактогражданин. — Это особая модуляция хемохарактеристики в обтекающем потоке воздуха. Как вы говорите, особый запах. Но… простите, ведь старший монитор Клотильда Квай Квич является человеком-самкой, а вы, монитор, человеком-самцом, не так ли?

— Так. Ну и что?

— В таком случае, эта добыча представляет собой другой объект. Не тот, который вы ищете. Это человек-самец, и он сильно ранен.

Они пронеслись над покрытой выбоинами дорогой и начали снижаться к склону холма, на котором зубастый галактогражданин почуял присутствие человека. Его обоняние не обмануло их.