Рики Макарони и Наследники Врагов

На этот раз Рики не удерживал ее. Отбросив пока отдаленную перспективу объяснения с Дан, он медленно побрел в замок, наслаждаясь пением ангелов в собственных ушах. Рики не заметил, как оказался в подземельях, а в слизеринской гостиной бесцеремонно развалился на диване. И только тогда попытался проанализировать свои чувства, хоть как-то разобраться в них.

Несдержанность Селены вовсе не оттолкнула его; наоборот, ему со всей очевидностью стало лучше, когда раскрылись столь своеобразные проявления ее характера. До сих пор она всегда держалась ровно и доброжелательно, возможно, поэтому он и боялся потревожить ее предполагаемый душевный покой. Селена не была ангелом; но ведь и он тоже. Истерика сделала ее ближе к нему. Рики блаженно улыбнулся: ему вдруг вспомнилось, как тетя Бианка, сестра папы, скандаля со своим мужем, била на кухне тарелки. Ему тогда было лет пять, и бабушки всячески старались, чтобы бурное выяснение отношений не коснулось детей. Но малыш Рики специально удрал от них, успел, прежде чем его поймали, заглянуть в кухню, и то, как тетка с размаху швырнула посуду об пол, показалось ему очень эффектным.

Погруженный в личные переживания, Рики не следил за временем, так что без малейших сомнений пропустил трансфигурацию. Человеческие превращения, с его точки зрения, были абсолютной чепухой в сравнении с тем, что отношения с Селеной повисли в воздухе на неопределенное время. С другой стороны, он вовсе не знал, какие именно чувства питает к нему Даниэла; она никогда ни на что такое не намекала, и неизвестно, рассчитывала ли на то, что они начнут встречаться. Это осложнило бы ситуацию, поскольку Рики не хотел бы ее обидеть, а точнее, совершенно определенно для себя решил, что хочет сохранить их дружбу, желательно до конца жизни, желательно — своей. Он проклинал свою беззаботность, из-за которой так и не выяснил, что именно писал ей Пит все годы, пока прикидывался им.

Все это целиком владело вниманием Рики, полностью парализуя его внешнюю активность. Не шелохнулся он и тогда, когда в гостиной появились Лео, Дора и другие одноклассники. Со своего места он отлично видел их, и не подумал, что сам просматривается, возможно, не так хорошо. Поэтому его совершенно не заботило, что ближайший друг отправился на половину мальчиков, через минуту вернулся оттуда, и они с Дорой принялись обсуждать что-то, явно волнуясь. Не исключено, что его вообще не обнаружили бы, если б не Тиффани, которая пожелала расположиться как раз на диване, так бестактно им оккупированном. Он подвинулся еще и потому, что она была весьма сердита, и в таком состоянии лучше было ей не перечить.

— Что такое? — позволил себе поинтересоваться Рики, когда одноклассница плюхнулась рядом.

— Представь, мой папочка написал, что попросил профессора Снейпа приглядывать за мной, — рыкнула та.

Тут старосты направились к нему, и Рики был рад поводу покинуть ее компанию.

— Что у тебя произошло с Селеной? — потребовала Дора.

— Не скажу. Но сейчас намного лучше, чем было, — уклончиво ответил Рики.

— Но почему ты прогулял урок? — с недовольством поинтересовался Лео. Сам он таким образом давал понять, что пропуск занятия требует более уважительной причины.

— Потому что так надо! — отмахнулся Рики. — Нечего пилить меня из-за трансфигурации.

— А как ты теперь покажешься в Большом зале? — резонно поинтересовалась Дора. — Или голодать будешь?

Об этом Рики не подумал. Мелькнула мысль попросить ребят захватить для него бутерброды, притвориться больным, но его патологически честное настроение, навеянное воспоминаниями о том, как невыгодно не прояснять все вовремя, воспрепятствовало этому здравому решению.

— В Большом зале я покажусь обыкновенно, — сказал он. — Кстати, что там Артур придумал насчет паучков?

— Все начала Мелани, — сказала Дора. — Она заявила, что каждый в глубине души мечтает, чтоб кого-нибудь съели, и Хагрида уволили, другое дело, что никто не желает быть этим кем-нибудь. Я с ней согласилась, чего там. Тут Уизли давай за нашего лесничего заступаться. Он, понимаете ли, много знает, и у всех свои странности. Уизли хочет одно дело провернуть…

— Он хочет, чтоб вам позволили навещать паука группами из четырех–пяти человек, и чтобы он этого Глазурга кормил хорошо перед каждым вашим приходом, — прервал красочный рассказ Лео. — Они с Ральфом пойдут к нему сегодня в гости.

Вечером в Большом зале Рики не мог не поглядывать в сторону стола преподавателей. Его, опасения, конечно, подтверждались: он поймал на себе пристальный взгляд Минервы МакГонагол. Когда она поняла, что ученик это заметил, то наклонилась к профессору Снейпу и что-то ему сказала. На лице слизеринского завуча, впрочем, не отразилось никаких чувств, и взглядом он Рики не удостоил.

«Милая манера, — подумал слизеринец. — Она рассчитывает, что я задергаюсь. Как бы не так!».