Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Рики.

— Не надо, хватит, — вскинулся староста.

Оба расхохотались.

— Скучно тут торчать. Даже уроки не сделаешь, — сказал Рики, — у меня все книги в шкафчике.

— На одной из полок стояли волшебные шахматы, — староста деловито огляделся. – Карлотта, конечно, не разрешала.

— Но и не запрещала, — указал Рики. – Не вон там?..

— Ты веришь, что Пигнолли нашел сокровища Кьяпацци? – спросил Марко, переместив слона. Рики не сразу услышал, просчитывая, для чего ему этот ход.

— Честно, не очень, — признался он, передвигая пешку на две клетки вперед. – Да и на поэта наш нумеролог тоже не тянет. Кстати, вчера мне пришлось рассказать о нашей слежке Доматору. Он ничего не знал о варианте Карлотты, о самом оригинале, и уверяет, что пародию тоже не писал.

— Зачем ты ему выболтал? – начал сердиться староста.

— А кто тебя сейчас просил раскалываться перед Карлоттой? – возмутился Рики. – Он мне вчера прямо сказал, что в моем положении лучше не юлить.

— Ты думаешь, профессор Доматор говорит правду? – пробормотал Марко, повертев в пальцах ладью, и поставил ее на место.

— Почему-то, да, — ответил Рики. — Но что нам делать с Пигнолли? Твоему коню, к сожалению, капут!

— Это зависит от того, что на самом деле происходит, — ответил староста. – Я не дурак и понимаю, что наши одноклассники под него копают не столько ради справедливости; он на редкость придирчивый и вредный. Я сам надеюсь, что к тому моменту, как мы перейдем на шестой курс, его благополучно проводят на пенсию. Но я не хочу убирать его во что бы то ни стало; предпочитаю, чтобы мы честно все выяснили насчет него. И не надо было так опрометчиво открывать ферзя! А ведь Пигнолли держит там что-то такое, что нужно обязательно навещать каждый день, это очевидно!

— Но я ни разу не видел, чтобы он нес с собой еду, — напомнил Рики, — так что вряд ли там живое существо.

— А ты видел графиню? – с опасливым любопытством поинтересовался Марко.

Рики смешался. Действительно, он ведь пообещал…

— Нет, мне не повезло, — ответил он. – Была не была, вывожу ферзя!

Карлотта явилась за ними незадолго до обеда. По поводу шахмат она ничего не сказала, зато выразила недовольство, почему это они не соизволили навести в классе идеальный порядок.

— Но здесь чисто, синьорина. Всего-то пара обрывков вон там, — взгляд старосты остановился у ножки учительского стола. – И кто смеет так мусорить, безобразие!

Рики автоматически повернулся к Карлотте. Та поперхнулась, и быстро заявила:

— Ничего не надо, идите отсюда!

Заботливые одноклассники ждали их неподалеку от столовой.

— Ну что? – ехидно обратился к старосте Карло Робусто. – В кои веки заработал двойной хор?

— Так тебе и надо! – улыбнулась Ческа.

— Не дождетесь, — в тон ей ответил Марко.

— А что именно случилось? – заинтересовался Луцци.

За столом Рики узнал, что профессору Лютику так и не удалось выяснить, кто выпустил на свободу силки дьявола.

— Профессор Доматор кого-то подозревает, но не называл имен, — с сожалением добавил Пеппе.

— А почему Доматор должен что-то знать об этом? – не понял Рики.

— Это же его курс! – объяснили ему. – Доматор – классный наставник выпускников.

Позднее Ческа, как предсказывал Марко, объявила Рики, что она обиделась.

— Обязательно надо было врать про какой-то чего? Маггловкие картинки, по–моему?

— Ты хочешь быть соучастницей? – спросил Рики. – По–моему, тебе это ни к чему.

Ческа промолчала, но дуться не перестала.

На прорицаниях директриса все чаще просила учеников рассказывать о своих успехах всему классу. Рики несколько раз видел в шаре Гарри Поттера; сам он счел бы это за игру воображения, но, наверное, профессору со стороны виднее были какие-то признаки нужного транса. И она его хвалила.

Он был в этом смысле исключением. Почти у всех учеников, особенно мальчиков, никаких видений не возникало.

— Но это невозможно! – взорвался однажды Луцци, которого приближение полугодовой контрольной нервировало всерьез. – Белый туман, и все! Хоть бы знак какой-нибудь. По чаинкам лучше было, там все видно.

— А еще лучше – по руке, — усмехнулась Джиовинеза. – Мы перейдем к этому в следующем семестре.

— Погадайте мне! – завопило полкласса девичьих голосов.

— Ну, если вы готовы выставить свою руку на публичное обозрение, то пожалуйста, — согласилась Джиовинеза.

Энтузиазм многих заметно поутих. Но Мариола с гордым видом честного человека прошагала к доске.

— Ого, — профессор чуть наклонилась, держа в своей руке ладонь ученицы так, чтобы всем было видно. – Жить будешь долго.

— И похоронит трех мужей, — оскалился Карло.

В классе раздался дружный смех. Мариола одарила парня таким взглядом, словно вознамерилась из принципа включить его в эту цифру.

— Нет, только двух, — поправила Джиовинеза. – Очень богатой ты не будешь, равно как и очень бедной. Твое счастье… полностью зависит от тебя. Вижу способности к хорошему общению и кулинарии. Один ребенок. Надо признать, ты человек очень своевольный!

Выслушав, Мариола вернулась на место.

— Девочки в авангарде! – улыбнулась профессор. – Кто-нибудь из мальчиков отважится?