Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

Проходя по зверинцу, он так и не увидел профессора, да и не слишком-то искал его. В прошлый раз они решили, что присутствие наблюдателя может не понравиться Барону, поэтому Доматор не станет приходить до тех пор, пока русалка не даст согласие.

Барон оказался на месте. Рики поздоровался.

— Надеюсь, тебе не впервой водиться со старыми развалинами, малек? – плеснула хвостом русалка, — потому как я такой. И брюзжать люблю, и поучать, и старину вспоминать.

— Вряд ли мне помешает твой возраст, — пожал плечами Рики.

— Тебе-то с чего? Он мне мешает, — сказал Барон и почесал затылок. – А правда, что твой настоящий директор – тоже старый маразматик?

— Что?? Откуда ты о нем знаешь? – удивился Рики. – Он вовсе не маразматик!

— Его все знают. Между прочим, он приезжал сюда давно и сам так себя называл. Среди вас, бесхвостых, таких, способных к чужим словам, больше, чем у других, — похвалил Барон. – Мне один раз, еще мальком, рассказывали про русалку, которая всю жизнь училась и заговорила по–человечески. Такая была древнющая селедка! И пила, говорили, какую-то воду от бесхвостых, воняющую противно. Еще утверждала, что колдуны ей говорили, будто это облегчает общение!

Рики сделал себе пометку обязательно написать в «Хогвартс» об этом чудодейственном средстве.

— С тех пор я держался от людей подальше, потому как думал, они все придурковатые, как та старуха. А потом жизнь заставила – приплыл сюда и остался. Нравится тебе здесь?

— Да, — улыбнулся Рики.

Барон скуксился – его мимика была вполне очевидна.

— Девчонка, — фыркнул он.

— Слушай, Барон, — поспешно заговорил Рики, не желая выслушивать ничего обидного про Ческу. И, кроме того, он хотел бы договориться насчет компании.

— Как ты меня назвал? – с любопытством вскинулся тот. – Я, конечно, понимаю, что люди здесь дали мне имя.

— А как тебя зовут на самом деле? – спросил Рики.

— Бубыль, — пробулькала русалка.

— Бубыль? А меня Рики, — как оказалось, его имя тоже выговаривалось. – Я хотел бы знать, ты всегда возвращаешься домой ночью?

— Я возвращаюсь, когда хочу, — с достоинством ответил Барон–Бубыль.

— Конечно. Я не лезу в твои дела, — поспешил извиниться Рики. – Просто мне нужно, чтобы ты был здесь через два прилива.

— Зачем? – поинтересовался Барон.

«Можно и правду сказать. Он точно не пожалуется, — вдруг дошло до Рики. – Да и знает ли он вообще школьные правила?»

— Я остаюсь тут на ночь и хочу принять меры, чтоб мне не было страшно одному в темноте, — сказал он.

— В темноте, — задумчиво повторил Барон. – Там, где сумрачно, могут напасть загрыбасти. У бесхвостых тоже есть свои загрыбасти?

— Не совсем, но почти, — улыбнулся Рики.

— А те, высоко? Другие колдуны их не слышат, — сказал Барон.

Рики едва не подавился собственным языком, уставившись на него во все глаза.

— Откуда ты знаешь?!

Барон пофигистично обмахнул хвостом вокруг головы.

— Малек ты еще. Вокруг тебя по воде круги расходятся во все стороны. Вот ты сейчас рядом, и я чувствую нить между тобой и… может, даже звездой, только близкой. Раньше она была направлена к тебе, теперь – от тебя тоже.

— А ты знаешь, кто они? – с надеждой спросил Рики.

Бледные глаза Барона расширились. Он подтянулся ближе к решетке, сверля Рики напряженным взглядом.

— Хочешь сказать, малек, ты сам не знаешь, с кем связался?!

Такой заботы Рики не ожидал. Давно его так не ругали! Паника Барона быстро освежила в его памяти особенности логики взрослых в подобных случаях. Под влиянием нотации угрызения совести Рики по поводу того, что он ничего не сказал родителям, да еще втянул брата, усиливающиеся в последнее время, вмиг заглохли. Его здорово раздражали сетования Барона на то, что он не может отшлепать авантюриста.

— Что ты мне предлагаешь – в суд подавать? – воззвал к здравому смыслу Рики, чувствуя, что у него кончается терпение. «Боюсь, межгалактическое право в нынешнее время – не самая развитая часть юриспруденции» — увы, Рики не знал, как это перевести на понятный русалке язык. – И чем родители и учителя могут мне помочь? «Они» уже здесь, и я не могу отказать им в помощи.

— Почему «они» уверяют, что ты их звал? – не отставал Барон. – Признавайся, ты что-нибудь точно натворил?

«А если…», — вдруг догадался Рики, но развить внезапно возникшую мысль решил потом.

— Не знаю. Главное, карты им делать я буду, — упрямо заявил он.

Распсиховался Барон, действительно, не на шутку, поэтому Рики оценил его честное предупреждение вначале. Пришлось докладывать обо всем, что посылали они Рики, и что Рики им на это отвечал – совсем как бабушке на каникулах. Но постепенно старая русалка успокоилась.

— Их прямая связь с тобой направлена сюда, — объяснил Барон. – Когда ты перемещаешься домой, «они» остаются на месте. Сигнал к тебе идет по кривой, он слабее.

— Значит, ночью мне здесь лучше всего рисовать?

Поворчав, Барон согласился:

— Хотя бы посмотрю на это безобразие.

Они говорили очень долго, но Рики не замечал этого, пока на весь маяк не зазвучал мелодичный сигнал на роспуск.

— Иди домой, — устало–обиженно буркнул Барон.