Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

На самом деле, оставаться наедине с такой тайной было тяжело. Рики отослал ответ с Вестой, но он знал, что придется ждать и, вероятнее всего, следующей из «Хогвартса» придет весть по официальному каналу, то есть зашифрованная по всем правилам. Он также настрочил другое письмо, где подробно описал суть конфликта, пари и почти все произошедшее, включая компанию русалки – гриффиндорская мафия наверняка и так знала об этой части его учебы в «МентеСана». Он попросил у классной наставницы конверт, запечатал и отдал ей.

Между тем четверокурсники все чаще собирались, чтобы посекретничать насчет двух важнейших тем дня: пародии на речевку Карлотты и уединений Пигнолли в каморке для метел. Как оказалось, то же самое в часы домашних заданий и практики делали и четверокурсницы. Перемены использовались исключительно для того, чтоб обменяться выводами.

— Не станет Пигнолли ничего ценного хранить в школе, — заявил Марко в ответ на предположение Чески. – Он просто побоится, что кто‑нибудь стащит.

— А что, если нам просто залезть туда и узнать, что там? – в который раз предложил Карло.

— Как ты себе это представляешь? – воззвал к благоразумию староста. – Даже если мы, что недопустимо, задержимся, он же последним покидает школу, а потом Школьный коридор закрывается.

— Между прочим, кое–кого я уже просил там побывать, — раскололся Пеппе. – Роччо отпросился в туалет с магической обороны и попытался туда проникнуть. Там три заклятья, как минимум, и еще хитрый замок, который открывается только ключом. Кстати, Пигнолли узнал, что туда лезли, и даже пытается выяснить, кто.

— Наверное, у него там, в тесноте, стоит пыльный письменный стол, для вдохновения! – закатила глаза Мариола. – И он за ним пишет всякие гадости для Карлотты.

— Он в принципе ничего написать неспособен, — проворчал Рики. – Для рифмы нужно чувство гармонии.

Хор, точнее связанная с ним потеря времени, сама по себе служила отличным наказанием, но фигура Пигнолли делала его изматывающим и особо противным.

— Зачем он вообще ведет хор? Он же явно ненавидит музыку, — проворчал как‑то Рики, когда, с облегчением вздыхая, наказанные отправлялись по домам.

— Это же солидная прибавка к зарплате, — снисходительно пояснил ему какой‑то старшекурсник. – Чтоб такой жадина кому‑то уступил денежное дело!

Насчет дразнилки, к великому сожалению многих, помимо Пигнолли, имелась и другая кандидатура.

— Что, если это все‑таки Доматор? – вынуждены были спрашивать ученики, вдоволь раскритиковав коварство нумеролога. – Карлотта бы ему точно устроила что‑нибудь такое!

Рики в душе соглашался, что от Доматора пародию можно ждать скорее, чем от Пигнолли. Однако, для предъявления обвинений требовались уличающие обстоятельства, которых не было. И вообще, едва заговорив про преподавателя ухода за магическими существами, все как‑то очень охотно соглашались, что, все‑таки, это может быть и любой ученик.

Но подозреваемым номер один был все‑таки нумеролог. Пока весь курс ломал головы над загадкой: что может делать человек в тесном запертом помещении, Пигнолли не оставлял своими замечаниями Карлотту.

— А как Ваши родители, милая, считают, — проскрипел он как‑то за обедом, — можно ли верить в легенды?

Или бросил, проходя мимо по коридору:

— А Ваш предполагаемый супруг чего скорее дождется: воздушных замков или наследства от младшего брата? Малышу, кажется, скоро исполнится шесть лет? Ну, ждать недолго!

Однажды он совсем обнаглел, заглянув к ней в класс с просьбой дать мел, и когда получил отказ, сказал, что правильно, пусть не дает, потому что надо беречь хотя бы то, что имеешь.

— «А на то, чего давно нет, и рассчитывать нечего», он это уже за дверью проворчал, но громко, — рассказал Дзото, у которого в тот момент как раз шел урок Карлотты.

В общем, в один прекрасный момент коллективные интеллектуальные усилия достигли критической массы, и грянул взрыв.

Главную мысль озвучила Мариола, которая законно считала, что, раз брат ей все рассказывает, она тоже без пяти минут дипломированный аврор и даже выше.

— Пигнолли слишком уж уверен, что сокровищ Кьяпацци не существует, и это странно, — сказала она, когда староста, мучимый любопытством, по ее просьбе добился тишины. – К ним многие относятся скептически, но никто так нагло не отрицает. А что если он точно знает, потому что… он сам их уже нашел?!

Перед глазами Рики вновь встал образ скупого рыцаря, сидящего на сундуке в темном чулане…

Каждый вдруг захотел высказаться. Поднялся невообразимый гвалт, так что профессор Джиовинеза, явившаяся к себе в класс со звонком, не сразу добилась тишины.

— Какие вы все возбужденные, — удивилась она, — что происходит?

Учиться у нее становилось все труднее. Директор поставила высочайшую планку требований. Однажды она заявила, что каждый уже и так знает свое будущее.

— А если нет? – поинтересовался Луцци.

— Значит, не хотите знать, — улыбнулась профессор.