Рикошет. Высокое напряжение. Инферно. Полное блюдце секретов

Время близилось к шести вечера. Номер телефона, полученный от дачника, был установлен в гостинице «Северная», на другом конце города. Днём Казанцев сгонял в отель, навел справочки и узнал, что в одной из комнат второго класса, то есть с телефоном, действительно проживает парнишка по имени Марат, по фамилии Гасымов, по профессии коммерсант. Вероятно, на букву «Б».

Как пояснила всезнающая коридорная, господин Гасымов живёт один в двухместном номере, оплачивая обе койки. Раньше семи в отель не возвращается, посторонних антиобщественного поведения не приводит, в употреблении спиртного и женщин замечен не был, вежлив, морально устойчив, внешне приятен.

Приятность внешности «убойный» отдел не интересовала, но за остальное Казанцев сказал милой женщине большое милицейское «мерси», а заодно успел забить с ней стрелочку завтра вечером у Мариинского театра. Коридорная, оказывается, балет обожает. Какое совпадение. Надо же, Казанова тоже без него жить не может.

Сейчас, взяв напрокат служебный «жигуль» начальника районного розыска, пару жилетов и дубинок, господа дружно двинулись к «Северной».

Ломать голову над задержанием Марата не стали. Простота — залог успеха. В городе канун Игр доброй воли, вся милиция на ушах, чистка гостиниц — вещь обычная. Здрасьте, это мы, будьте любезны «аусвайс»[7]. Ах, нету? Хо-хо, тогда пошли. А бронежилеты с дубинками — на случай непредвиденных глупостей.

В машине, чтобы скоротать час дорожного времени, Белкин вновь принялся излагать правдивые истории из своей жизни:

— Меня постоянно по судам таскают. Чуть кто в отказ — Белкин, ну-ка, бегом сюда, давайте разбираться. А одна мамаша ворюги малолетнего, знаете, что удумала? Пришла ко мне, пока отпрыск её суда в тюрьме ждал, и давай меня трёхэтажным крыть. Такого наплела, в гопкомпании не услышишь, и всё больше с уклоном в эротику. Я, сами понимаете, ответил. Поскромнее, но ответил.

Поорали друг на друга минуту-другую и разбежались. Ну, вернее, она убежала, а я остался. Так и не понял, что ей от меня надо было. Сначала не понял. Вот ведь бестия. У неё в сумке, оказывается, магнитофон был спрятан. Она потом свои реплики стёрла и на суд запись принесла. Так и так, вот каким образом сотрудники милиции ведут себя с посторонними. А теперь представляете, что они творят с подозреваемыми? Представили? Ну, и сынок с адвокатом в ту же дудку — избил, обкурил, оказал психическое воздействие.

Я стою на трибуне, то есть перед судьей, отдуваюсь как могу. А потом говорю — дайте час и все вопросы отпадут сами собой. И мигом к себе. Не, думаю, не получится у вас честного парня Володю Белкина оклеветать. Опорочить его светлое ментовское имя. Потому что у Володи Белкина тоже в столе магнитофон имеется на всякий случай. И выключатель в дверном косяке. Как кто заходит — внимание, запись. Дубль первый, натуралистический.

Я магнитофон извлёк, в дипломат его и на суд. Как врубил мамашины цитаты про любовь на весь зал… Мамашку потом еле водой отпоили. Судья с чувством юмора мужик оказался, влепил хлопцу по максимуму. Не, я, конечно, родителей и близких понимаю, они ради того, чтобы оправдали, на всё готовы, но зачем на нас-то выезжать?! Особенно такими методами? А что, я не прав?

— Прав, Вовчик, прав. Только помолчи немного, надоел трескотнёй.

— А чего ты мне рот затыкаешь? — обиделся Белкин. — Потаскали б тебя с моё по судам, тоже слюной бы брызгал.

— Кончайте, — прервал спорящих Паша. — Как обставляться будем? Перед Маратом? Он же сразу срубит, откуда адресок узнали. Не хотелось бы дачника подставлять.

— Да пошёл он подальше. Мы из-за него целую неделю потеряли, а теперь ещё и обставляться должны, — зло ответил Белкин.

— Я согласен с коллегой, — поддакнул Казанцев. — Будем работать как обычно — проверка паспортного режима. Если что — в рог.

Машина с трудом продиралась сквозь дорожные пробки, постепенно приближаясь к заданной цели. Маячок на крыше слабо действовал на других водителей, желание побыстрее проскочить загруженные участки в большинстве своём пересиливало необходимость уважения властей.

Всё верно, власть нынче неуважаема. Вследствие этого неуважения господа сыскари слегка запаздывали. Тем не менее в начале восьмого «Жигули» остановились у торца гостиницы «Северная». Водитель остался в машине, а Паша, Вовчик и Костя кинулись к парадному входу.

Сунув в нос швейцару потрёпанные красные корочки, оперы поднялись на лифте на пятый этаж и оказались в небольшом холле, покрытом вытоптанным бордовым паласом.

Костина знакомая находилась на своём посту, за столиком, под листьями огромного декоративного кустарника. Она сразу узнала Казанцева и растянула рот в улыбке:

— Ой, Костик…

— Добрый вечер, ласточка. Что наш соколик, в гнёздышке?

— Да, сегодня рано вернулся.

— Чёрт, опоздали. Лучше б его в холле было прихватить. Ну ладно, что ж теперь… Пойдём, малышка, поможешь.

— Куда?