Рим или смерть

Впрочем, ничего другого от Карла Альберта ждать не приходилось. Да, но ведь с той поры немало воды утекло и многое изменилось. С ноября 1848 года в Риме у власти не папа, а новое правительство, почти сплошь из республиканцев и демократов! Почему же оно два месяца держит легион в Риети?!

Быть может, не нужна его помощь? Еще как нужна! Ведь Рим во вражеском кольце. С севера ему грозят австрийцы, с юга готовится напасть король Неаполитанский и Обеих Сицилий Фердинанд. Это к нему в приморскую крепость Гаэту сбежал папа из восставшего Рима. Переодевшись простым монахом, темным ноябрьским вечером выскользнул из Квиринала, незамеченным добрался до Колизея, юркнул в поджидавшую его дорожную карету, забился в угол и притворился, будто спит.

Когда ночью подъехали к границе, начался таможенный досмотр. Пий никак не мог унять дрожи – если его узнают, он пропал.

Гарибальди живо представил себе, как все это происходило, и весело засмеялся – напугали Пия римляне до полусмерти. Стоило ему, однако, очутиться в Гаэте, под крылышком Фердинанда, как он мигом воспрянул духом. Отправил своего секретаря в Рим с посланием к взбунтовавшимся подданным. Приказал священникам прочесть это послание с амвонов церквей Вечного города. Грозит Пий римлянам всеми мыслимыми и немыслимыми карами, если они не одумаются и сами не изгонят чужеземцев.

Только не сходятся у папы концы с концами. Послушать его, так Рим превратился в дремучий лес, где, словно хищные звери, рыщут кровожадные чужеземцы, сплошь еретики и вероотступники.

Ох как ему самому знакомы эти басни про чужеземцев! Для папы и он, Гарибальди, – чужеземец из Ниццы. Таких чужаков у него в легионе полным-полно. Даверио – из Варезе, Биксио – из Мантуи, Векки – из Асколи. Для Пия тот, кто не из Папского государства, не итальянец. А у самого вся гвардия – швейцарцы. Два веса – две мерки.

Папские анафемы все же полбеды, вреда от них немного. Куда хуже, что Даверио не привез из Рима никакого приказа от нового правительства. Он сам хотел поехать и узнать, долго ли еще легиону пребывать в бездействии. Но потом передумал и послал Даверио – у него в Риме множество друзей-мадзинистов. Увы, и друзья ничего не добились. Велено легиону сидеть и ждать. Чего ждать? Пока австрийцы вкупе с Фердинандом не ударят по Риму? Тогда можно и не успеть!

Не знал Гарибальди, что и новое римское правительство его побаивалось. Слов нет, он крупный и к тому же удачливый полководец. В Ломбардии он со своим отрядом волонтеров нанес регулярной австрийской армии два серьезных поражения. В бою у города Луино даже двадцать пленных взял. А вся королевская армия – ни одного.

Так-то оно так, но вот среди волонтеров-гарибальдийцев немало и авантюристов, искателей приключений, доказывали умеренные в римском правительстве. Хуже всего то, что сам Гарибальди – радикал и анархист. Призови его с легионом в Рим – он на священников гонение устроит. Недаром епископ Риети примчался в Рим с жалобой. По его словам, Гарибальди грозит все церкви города занять под казармы для своей орды. Мало того, требует контрибуции. Мол, только церковь еще ни гроша не дала на святое дело освобождения Италии. И в довершение всех беззаконий капеллан легиона, бывший монах Уго Басси добивается права читать проповеди легионерам в кафедральном соборе! Он, епископ Риети, скорее согласится погибнуть от рук гарибальдийской солдатни, чем впустит в собор вероотступника Басси. Этот нечестивец гнусными своими устами называет кротких священников, верных слуг божьих, не иначе как фарисеями и волками алчными. А Гарибальди и его легионеры сидят себе на траве, слушают да посмеиваются. Да это не легион, а язва моровая! Закончил же епископ свои стенания слезной просьбой убрать легион куда-нибудь подальше от Риети.

Римское правительство понимало: бедняга епископ, конечно, сгущает краски, но неприязнь Гарибальди к церкви давняя, закоренелая. Дай ему волю, он еще и не такое натворит. Так недолго и Францию настроить враждебно к Риму. Ведь президентом там сейчас Луи Наполеон. Истинные республиканцы его не любят и презирают, и у власти он держится лишь голосами крестьян-католиков, послушных церкви. Он уже открыто выразил устами своего министра иностранных дел Друэна де Луиса недовольство изгнанием папы. Этот де Луис прямо заявил депутатам французского парламента: «Хороший папа мне приятнее плохого папы. Но лучше уж плохой папа, чем Вечный город вообще без папы».

Если Гарибальди появится в Риме, это подействует на Луи Наполеона, как на быка красный цвет. Пусть уж Гарибальди посидит пока в Риети и поучит своих партизан военному делу.

Гарибальди так и поступал. Всеми правдами и неправдами доставал ружья и патроны, обучал новичков штыковым атакам. «Настоящий солдат познается в рукопашной схватке», – без устали повторял он легионерам. Под защитой пушек да за кавалерией идти в атаку не так уж и страшно. А вот схватиться с врагом врукопашную не всякий отважится. Каждого нового волонтера он предупреждал: