«Рим». Мир сериала

Д. Пучков: «Мы сбежали». — «Почему?» — «Да мы не можем жить с этим злодеем». — «Дети, он ваш отец». — «Он маму убил, обрек нас на рабство и позор. Я его ненавижу!» — «И ради ненависти ты ведешь беззащитных брата и сестру на улицу?» — «Я о них позабочусь, у нас достаточно денег». — «Деньги отнимет первый встречный вор, — говорит опытная Лидия, — и что тогда? Вы одни на свете — и как вы будете жить? Воровством, проституцией?» — «Если придется, — отважно заявляет дочь, — проституцией». — «А сестра, когда она станет женщиной, тоже будет шлюхой? А брат — наложником? Куда вы убежите, чтобы Ворен вас не нашел? Вы — все, что у него осталось, он не успокоится, пока не вернет вас. Вы должны остаться с отцом, и пока ты живешь под его крышей, можешь жить с ненавистью, словно с камнем на душе, но он не должен ее видеть. Встань перед ним на колени и говори, что любишь». — «Ни за что!» — «Твоя мать хочет, чтобы ты жила. Это твой единственный шанс, и их единственный шанс. Этого хотела бы ваша мать». — «Он поймет, что я вру». — «Нет, ему нужна только любовь и прощение, он будет благодарить богов за искупление». Умная Лидия, дело говорит.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Ну а дети-то тупые, как обычно.

К. Жуков: Малолетние дебилы — ярчайший пример. Тем временем Цицерон требует, чтобы Октавиан отказался от армии, потому что сенат возмущен, люди недовольны, никто не понимает, что происходит, тем более что у него четыре легиона, а у Кассия и Брута — 20. Что Октавиан собирается делать? Ну и напоследок Цицерон говорит Октавиану: «Война между тобой и Брутом будет кровавой и недолгой». После чего Агриппа сообщает, что насчет двадцати легионов Цицерон загнул. «Ну, нам хватит и половины, — сообщает Октавиан. — Надо что-то делать». Тут появляется Атия.

Д. Пучков: «Здравствуйте, мальчики. Вы чего такие мрачные? Кто-то умер?» А мерзкая Сервилия: «Брут, дорогой мой сын, сегодня я узнала, что ты возвращаешься. Я благодарю богов и молюсь за твой успех. Посылаю кольцо твоего отца, которое ему дал его отец. Он всегда говорил, что оно сделано из золота короны последнего царя. Твой отец любил истории, так что не знаю, правда ли это, но приятно так думать. Передаю его тебе со всей любовью и уважением». То есть опять провоцирует на подвиги.

К. Жуков: Конечно, провоцирует. А короны римские цари только в фильмах носили.

Д. Пучков: Да, и из них кольца отливали.

К. Жуков: И они, видимо, этим были довольны. Но на самом деле, во-первых, у Брута не было двадцати легионов, а во-вторых, у самого-то Октавиана войск прилично, другое дело, что уровень подготовки войск был разный. В ходе гражданской войны перемочили массу народа, поэтому укомплектовать все легионы полностью было невозможно. Так что вовсю набирали новобранцев, которые еще ничего не умели. И самое главное, было непонятно, насколько долго войска готовы воевать. Антоний, Марк Эмилий Лепид и в первую очередь Октавиан по полной программе зависели от армии. Есть мнение, что консулом Октавиана сделали солдаты, которые привели его, договорились с Цицероном и отправили начальника командовать городом. Если даже было и не так, то все равно без мнения солдат Октавиан ничего не мог сделать. Цицерон в самом начале серии говорит, что у Октавиана нет ни опыта, ни связей, а Агриппа возражает: «Зато у него есть армия». Это правда. После того как Октавиан рассорился с Цицероном и оптиматами в сенате, у него не осталось союзников. Единственное, что позволяло ему держаться, — это армия приличных размеров и ветераны. Он был, я бы сказал, солдатский консул: его знали и любили в армии, более того, его уже начали уважать в армии, потому что всю Мутинскую войну он с ними вместе провоевал как простой офицер. Его видели в походе, в бою и принимали за своего. Но никто не знал, как поведет себя армия, если ей предложат воевать еще неизвестно сколько лет, потому что текущая ситуация всех достала. Страна находилась в кризисе. Провинции тащили деньги каждая к себе, вместо того чтобы отправлять их, как положено, в Рим и оттуда распределять. Сам Рим тоже был крайне недоволен, потому что он зависел от подвоза продовольствия (там и в нормальное-то время все было гораздо дороже, чем в любой провинции). Вот сейчас мы думаем, что в Москве все дорого относительно регионов. Ничего подобного, в Москве все чуть-чуть дороже. А там за одни и те же деньги можно было снять на год этаж в приличной инсуле в Риме, а можно было построить дом в провинции. Год снимать или дом построить — как это сравнить?

Д. Пучков: Несколько разное, да.