«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Это очень полезно.

Д. Пучков: Занимались этим так называемые фуллоны. Стирали в каменных ваннах, куда наливалась моча, и все там ногами… плясали, скакали…

К. Жуков: Безумно смердели.

Д. Пучков: Вонь стояла омерзительная. Фактически клоака была подземной рекой. Плыли там говны — да, плыли. Но это была не река говна, а чистая вода.

К. Жуков: С говном.

Д. Пучков: Пить нельзя, конечно, но все равно.

Хотелось бы знать, как римляне воевали с кочевниками — всевозможными скифами и сарматами. По моему скромному разумению, высокомобильный летучий кавалерийский отряд мог вторгнуться в пределы империи, там, где она граничила со степью, натворить бед и удалиться обратно. Римская армия была, вероятно, менее мобильна, так как главной ударной силой ее были пехотные легионы, кавалерия же играла вспомогательную роль. Думаю, легионеры могли до бесконечности гоняться по степи за кочевниками, если те не принимали прямого боя. Были ли примеры войн римлян с кочевниками и ходили ли римляне когда-нибудь в степь?

К. Жуков: У римлян была кавалерия. Глупо думать, что они были такие идиоты, что пешком бегали за чуваками на лошадях. Когда они воевали с кочевниками, если, конечно, все было нормально с логистикой и деньгами, они из кочевников же нанимали себе ауксилиев, которые занимались как раз…

Д. Пучков: …резней других кочевников.

К. Жуков: Да, перехватом этих мобильных соединений. У сарматов тоже была тяжелая кавалерия. Они римлян бивали регулярно. Но и римляне их бивали. Причем много и успешно. А когда шел пеший легион, его конница вскрыть не могла. То есть пока он держал строй, пока у него был порядок с обеспечением, он для конницы того времени был абсолютно неуязвим, она к нему не могла подъехать.

И легион шел в том направлении, где у этих чуваков кочевье находится. Легион прикрывала своя конница, которая не давала чужой коннице хаметь слишком сильно. Собственно, они вели маневренный бой, а движение бронированной пешей массы обеспечивало устойчивость всему соединению. В принципе конницу неприятель мог отбить. Но кавалерийский отряд мог спрятаться за легионом, перестроиться, привести себя в порядок, собрать подкрепление из отставших и убежавших и снова пойти воевать.

Рано или поздно легион приходит в кочевье, кочевье вырезается, и уже кочевники оказываются без тыла, им приходится отступать. Римляне вовсю этим пользовались.

А то, что кавалерийский отряд мог прорваться, наделать дел — да, мог, и происходило такое постоянно. Любая оседлая империя, граничащая со степью, сталкивается с такой проблемой. Против них римляне возводили долговременные фортификационные линии, но они не всегда помогали. С другой стороны глобуса китайцы построили Великую китайскую стену. Она больше любых римских сооружений, но тоже не всегда помогала.

Д. Пучков: У нас тоже была в Оренбурге, сейчас можно фотки посмотреть.

К. Жуков: Засечная черта.

Д. Пучков: Там крепости земляные строили типа нашей Петропавловской. Хотя уровень цивилизации уже был совсем другой — огнестрельное оружие и все такое.

К. Жуков: Это всегда большая проблема, потому что невозможно предугадать, где и когда 100 дегенератов на конях захотят вас ограбить. Они сядут, доедут, ограбят и, скорее всего, уедут безнаказанными, потому что гоняться за каждым отрядом невозможно. Поэтому любая оседлая империя, как правило, степнякам платит, чтобы они друг друга контролировали. Это значительно проще, чем за каждым джигитом гоняться.

Д. Пучков: Либо, если я правильно понимаю, заключались союзы с приграничными племенами, их заманивали на свою сторону, а дальше они уже сами промеж себя должны были разбираться, кого допустить, а кого вырезать в наказание.

Была ли в Риме периода поздней республики музыка?

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: У них, по-моему, только с барабанами было плохо.

К. Жуков: Да, барабанов почему-то Страдивари не делал тогда.

Д. Пучков: Drum’n’bass.

Были ли инструменты, было ли понятие о записи музыки?