Рима отвечает на вопросы

Что светится в стеклянном пузырьке обычной электрической лампочки? Металлическая, волоском, спиралька, накаляемая током. Так вот, если бы волосок по-настоящему горел, то лампочка немедленно бы испортилась. А он долго не портится, не перегорает. Потому что волосок не горит совсем, а только накаляется. Испортиться (или, как обычно, несмотря ни на что, упрямо говорят — перегореть) ему не позволяет тот факт, что из стеклянной колбы откачали воздух. Там теперь «ничто», пустота.

Лампочке просто необходимо это «ничто», эта пустота, которая по-настоящему зовется вакуумом (правда, иной раз в лампочку, чтобы дольше не перегорала, накачивают взамен воздуха газ криптон).

Вакуум — слово латинское, которое как раз и означает: пус-то-та. Вакуум царит повсюду, откуда откачан воздух: он — в соединенных половинках магдебургских шаров, в большинстве электрических лампочек; вакуум — в космосе, там воздуха вовсе нет.

Правда, это только так говорится — пустота! На самом-то деле полной пустоты на свете не бывает. Немного, хоть совсем немного частичек воздуха есть даже в космосе, не говоря уж об электрической лампочке. Но этим ничтожным количеством можно со спокойной совестью пренебречь.

Давно уже существует на свете целый раздел техники — электровакуумная техника. Электровакуумные приборы — это не только осветительные лампы, но и радиолампы, трубки-кинескопы для телевизоров. И в каждом электровакуумном приборе — что-то вроде своего маленького космоса.

Однажды наши герои-космонавты В. Н. Кубасов и Г. С. Шонин стали первыми в мире космическими сварщиками. Выполняя задание, они в космосе приваривали одну к другой металлические пластины. Неспроста пришлось им заняться таким «земным» делом в царстве звезд. Многое происходит в космосе, в космическом вакууме, не так, как на земле, в искусственном земном вакууме. Вот и надо было проверить, каково заниматься сваркой в космосе. Ведь когда-нибудь там появятся целые космические мастерские! А пока что уже сегодня вовсю действуют земные космические мастерские, даже целые заводы.

Оказывается, «ничто» просто необходимо про плавке металла. «Ничто» позволяет очистить металл от газов — азота, кислорода, водорода, а также от примесей других металлов. Есть особые вакуумные электропечи. В них выплавляются сотни тысяч тонн высокосортных сталей, высококачественных сплавов и металлов.

Даже вода, обыкновенная вода, если ее поместить в камере, откуда выкачали воздух, закипит не при 100 градусах тепла, как обычно, а всего... при 25. Так же и металлы. Они тоже закипают в вакууме при более низкой, чем обычно, температуре.

Вот сталь. Ее раскаляют в особой, герметически закупоренной камере. Вакуум сразу выжимает, изгоняет воздух из стали. И это очень и очень для нее хорошо — прочнее, надежнее делается сталь.

Словом, вакуум верно служит людям. Вот список его добрых дел:

вакуум вырабатывает на конфетной фабрике карамель;

участвует в пропитке шпал, чтобы прочнее были;

помогает отливать из металла крепкие и одновременно тонкостенные отливки;

сушит пластмассы и прочее;

помогает приготовлять лекарства;

участвует в работе ученых-атомщиков;

служит для нужд электроники;

делает зеркала, отражатели автомобильных фар...

Даже сверкающие металлом кнопки для приемников-транзисторов и отливающие всеми цветами радуги хрупкие елочные игрушки тоже делают с помощью вакуума... Вот для чего — «ничего»!

«Рима» отвечает на вопросы ВОТ ЭТО ПАМЯТЬ!

Однажды ребята познакомились с диковинной машиной. Экран у нее — как у телевизора, клавиши — как у пишущей машинки.

— Что за чудо?

— Лучше спросите машину,— смеются знающие люди.— Напечатайте вопрос — тут же прочтете ответ.

Что-что, а с телевизором ребята управляться мастера, одним пальчиком печатать на машинке — тоже дело нехитрое. Тук-тук — и напечатали:

«Машина, машина, какая у тебя работа?»

Экран тут же засветился, и по нему побежали строчки:

«Я разговаривающая информационная машина. Называйте меня просто — Рима. Я могу ответить на любой ваш вопрос. Люди, не забудьте сказать мне спасибо. Без таких, как Рима, дело было бы худо».

И дальше продолжала отстукивать в том же духе. Вот ее слова: «Сейчас век НТР — научно-технической революции. Каждый год делаются тысячи и тысячи изобретений, совершается множество новых открытий.

Еще недавно люди и не помышляли о полетах в космос, об атомном ледоколе, о лучах лазера. Никто не знал ни цветных телевизоров, ни кораблей на воздушной подушке, ни транзисторных радиоприемников. Даже шариковых ручек и тех не было, не говоря уж об электронно-вычислительных машинах, к семейству которых отношусь я сама. Если же взять последние сто лет, то за это время важнейших изобретений, удивительных открытий — особенно много, говорят, не меньше, чем за все предшествующие тысячелетия истории человечества.