Римляне и варвары. Падение Западной империи

Самое удивительное то, что Виттиг, который не был бездарным военачальником, по крайней мере в этот период, не сделал никаких выводов из этих, так дорого ему обошедшихся, уроков. Наоборот, он ошибочно заключил, что и его всадники могут с тем же успехом сделать то, что сделали римские кавалеристы, и одержать такую же победу. И вот он выслал 500 всадников для захвата одного из холмов вне досягаемости римских катапульт. Поднявшись на холм, готы встали там в ожидании схватки с византийцами, которые, как они рассчитывали, попытаются их оттуда вытеснить. Велизарий принял вызов. Византийские всадники числом не менее тысячи галопом подлетели к холму и кружили вокруг него, осыпая беспомощных готов тучей стрел¹⁷.

3. Военные успехи Тотилы

Возникает следующий вопрос: как смогли готы преодолеть свою военную отсталость? Ведь война длилась целых пятнадцать лет, значит, в конце концов какое-то решение, полное или частичное, было найдено. В годы правления Виттига этого, видимо, не случилось. Если наши источники ясно говорят о том, что Виттиг даже не замечал этой проблемы, то его шансы на успех были, конечно, минимальны¹⁸. Неудивительно, что к 540 году, когда Виттиг был низложен, готы потеряли всю Италию к югу от реки По, включая и свою столицу Равенну. Конечно, никто не был в состоянии за один день превратить армию копьеносцев в армию верховых лучников. Для того чтобы стать умелым лучником, как мне кажется, требуется долгая тренировка. Невозможно быть копьеносцем и лучником одновременно, особенно если вы при этом находитесь в седле. Но в 540-541 годах все резко изменилось. Виттиг был низложен, Велизария перевели на восточную границу Римской империи, а его преемники были некомпетентны, и между ними не было согласия. Но главное заключалось в том, что готы выбрали своим королем величайшего правителя со времен Теодериха Великого. Имя его было Тагила, хотя он также был известен как Бадуила.

Он стал королем в сентябре 541 года, и в течение пяти лет одерживал только победы. К концу своей жизни он стал чеканить монеты, на которых он был изображен в императорской короне, хотя значение этого нам неизвестно¹⁹. Он выигрывал битвы и занимал итальянские города. Как ему это удавалось? Этот вопрос даже сложнее, чем может показаться на первый взгляд, так как в это время готы, по-видимому, испытывали недостаток оборонительного вооружения. Правда, римские оружейные мастерские продолжали работать и при остроготских королях, но насколько производительным был их труд, нам неизвестно²⁰. Прокопий иногда в своем повествовании отвлекается и отмечает, что тот или иной острогот был в шлеме и в нагрудных латах. Если бы это было нормой, вряд ли бы наш автор каждый раз на этом останавливался. Причем люди, о которых он в этих случаях говорит, — все без исключения или вожди, или влиятельные воины²¹. Тот факт, что историк считает своим долгом это отметить, говорит о том, что острогот в шлеме и нагрудных латах был исключением из правила, то есть это были только представители остроготской знати. Рядовые воины не имели никакого оборонительного вооружения, кроме щита. В то же время римские верховые лучники были защищены и нагрудными латами, и наколенниками, а у некоторых был еще и небольшой щит, закрепленный на шее и защищавший лицо. На тот случай, если им придется столкнуться с противником лицом к лицу, у них имелся меч. Он был закреплен на ремне с левой стороны. Иногда, кроме этого, они были вооружены еще и копьем²². При таких неравных возможностях мастерство То-тилы и мужество его воинов еще более впечатляют. Они подвергали себя постоянному риску погибнуть от византийской стрелы еще до того, как успеют вытащить меч или поднять копье. Как же им удавалось выжить? Я думаю, это была стратегическая заслуга их короля, который одерживал победу за победой. Он умел так хорошо планировать свои операции, что его воинам удавалось устраивать засады, заставать армии Юстиниана врасплох и заставлять их менять маршрут.