Римлянин

– Он великолепен, весь этот мрамор… – Карл Фридрих, который явно чувствовал себя некомфортно во время прошедшей только что беседы, довольно заулыбался. – Ты не пожалел денег, это сразу видно. Сюда и кайзера пригласить не зазорно…

– Этот дворец может выдержать многомесячную осаду, в случае чего, – произнёс Таргус. – Эпизода с пиратами больше не повторится.

– Мне хочется верить, – Карл Фридрих с беспокойством посмотрел на свою жену.

Глава XXIV. Массовый отравитель

//Курфюршество Шлезвиг, дворец Эйрис, 10 февраля 1737 года//

– А он точно кайзер «Священной Римской империи» или погулять вышел? Как понимать «ещё одна война сейчас некстати»?! – Таргус был возмущён до крайности.

Схваченные убийцы дали признательные показания, указали на лица, участвовавшие в организации покушений и назвали Карла Юлленборга, текущего президента королевской канцелярии. Доподлинно об этом никто из схваченных не знал, но ничего не мешало заставить их говорить то, что нужно Таргусу. Но всем и так понятно, что без него дело не обошлось.

Скандал в кратчайшие сроки достиг всех дворов Европы, причём Таргусу даже не пришлось прилагать к этому усилий.

Швецию повергли международному остракизму, франки, до этого поддерживавшие партию «шляп», открестились от Швеции и заявили, что осуждают подобные действия против знатных особ и считают поступки шведов нижайшими и недостойными.

В общем-то, все отвернулись от шведов после такого провала, но радикальных действий никто не предпринял, ибо началась новая волна войн: русские, которые бы и не против отщепнуть от Швеции что-то ещё, были повально заняты в Крыму, на что уходят все их силы, кайзер вступил в ту же войну, что и русские, так как увидел, что у них всё хорошо получается, значит османы слабы и можно половить рыбку в мутной воде, франки всё-таки имели неплохие отношения со шведами, поэтому резкий переход от поддержки к боевым действиям никто бы не понял, даны громко осудили всё это дело и даже подтянули какие-то войска к границам, но первыми начинать не рискуют, ведь у шведов с армией сейчас всё относительно в порядке.

Вот и выходило, что вроде как все осуждают, но никто не предпринимает решительных действий.

– Он прямо запретил нам затевать войну со шведами, – с грустью в голосе ответил Карл Фридрих. – Пригрозил собрать рейхстаг, если мы начнём что-то предпринимать.

– То есть мы оставим эти действия без ответа?! – Таргус возмущённо выпучил глаза. – Ну уж нет… Есть у меня кое-что…

– Не вздумай даже! Никаких военных действий и внезапных налётов на Стокгольм! – испуганно вскочив, предостерёг его Карл Фридрих. – За прямое ослушание кайзера меня вышвырнут из Шлезвига несмотря ни на какой курфюрстский иммунитет!

– Не будет никаких военных действий и внезапных вооружённых налётов на Стокгольм или какой-то иной город Швеции, – успокаивающе махнул рукой Таргус. – Расслабься и сядь.

– Я должен знать, что ты задумал, – потребовал Карл Фридрих.

– Они хотели убить нас биологическим оружием, ведь оспа – это природное оружие[37], ведь так? – Таргус недобро улыбнулся одними губами.

– Ну, если ты так говоришь, то, наверное, да, – неуверенно подтвердил Карл Фридрих.

– Значит мы ударим оружием химическим! – стукнул Таргус по столу.

//Курфюршество Шлезвиг, «Промзона», 13 февраля 1737 года//

– Всё готово? – Таргус указал на покрытые этилцеллюлозой герметичные бронзовые контейнеры.

– Да, Ваше Светлейшее Высокородие, – подтвердил начальник химического цеха Брант. – Клапаны проверены десятикратно, если везти осторожно, то никаких летальных неприятностей не случится.

– Никто, надеюсь, не помер при изготовлении этой партии? – спросил Таргус.

– Нет, Ваше Светлейшее Высокородие, – покачал головой Георг Брант. – На удивление, всё прошло без нежелательных происшествий.

– Чтобы никто не болтал о том, что мы произвели, хорошо? – Таргус посмотрел на него жёстким взглядом.

– Наши рты на замке без ключа, – высказался метафорой привычный к общению с Таргусом учёный. – Никто ничего не узнает.

– Вот и ладненько, – улыбнулся Таргус жизнерадостно. – Сегодня вечером прибудет группа из второй когорты первого легиона, с удостоверяющими документами. Передать им всю партию и забыть навсегда, что вы делали здесь что-то подобное.

– Будет исполнено, Ваше Светлейшее Высокородие, – заверил его Брант.

– У меня всё. Возвращайтесь к работе.

//Шведское королевство, Стокгольм, 21 февраля 1737 года//

– В честь дня рождения Его Светлейшего Высокородия… – прошептал Георг Мейзель и крутанул вентиль, после чего уронил бронзовый баллон в колодец.

Стояла глубокая безлунная ночь, как раз очень кстати для происходящей операции.