Римская армия эпохи Ранней Империи

За беспорядками периода кризиса закономерно следует восстановление единой власти над Империей в целом и ее армией, в частности. Возвращение к порядку стало делом энергичного Веспасиана⁸⁹. Но при Флавиях мы наблюдаем повторение эволюции эпохи Юлиев—Клавдиев. Династия, пришедшая к власти благодаря личности, наделенной авторитетом, обрушилась вследствие слабости своего последнего представителя. В самом деле, Домициан⁹⁰ не мог или не хотел поддерживать дисциплину и пренебрегал надзором за выполнением военных занятий. Эта недостаточность, приведшая к его поражению и крушению, дала основание Плинию Младшему набросать по контрасту портрет Траяна⁹¹, солдатского императора и подлинного основателя династии Антонинов, если не считать недолговечного Нервы.

Личность Адриана более неоднозначна. Конечно, выше говорилось, что он много занимался тренировкой солдат. Мы помним, что он отправил Арриана в лагеря, окружавшие Понт, и сам присутствовал на маневрах в Африке и Паннонии. Однако Фронтон⁹² упрекает его в недостатке внимания к дисциплине. Безусловно, император-философ был больше философом, чем императором. Бросается в глаза также, что его военная политика представлялась слишком ориентированной на оборону. В этом проявлялось (по крайней мере в глазах некоторых из его военачальников) досадное пренебрежение императором «дисциплиной», искусством сражения, которое включает и разумную стратегию, а следовательно, и наступление.

В гражданской войне, разразившейся в 193 г., вновь возрастает значение личного авторитета, и этот факт вызывает в памяти кризис 68 — 69 гг. Пертинакс⁹³ считался властным, а Песценний Нигер⁹⁴ в еще большей степени. Но личность Септимия Севера представляет проблему, аналогичную той, с которой мы столкнулись при рассмотрении Адриана. Общепризнанно, что он требовал повиновения солдат⁹⁵, а Геродиан отмечает, что он следил за регулярностью проведения военных занятий⁹⁶. Однако тот же Геродиан⁹⁷ обвиняет его в том, что он первым ослабил дисциплину. На самом деле, этот упрек коренится в политике реформ, проведенной императором-африканцем. Он повысил жалованье солдатам, позволил военным проживать с женами и разрешил командирам образовывать коллегии. Такие нововведения вызывают опасения, и Септимия Севера упрекают в щедрости, в то время как Адриану ставили в вину относительное миролюбие. Среди непосредственных наследников Септимия Севера на первый план выходит недолговечный Макрин⁹⁸, который проявлял большую приверженность традиции и утверждал, что дисциплина является залогом превосходства римлян. Александр Север⁹⁹, последний представитель династии Северов, сумел показать себя энергичным деятелем, по мнению его солдат, даже чересчур.

После смерти этого императора разразился глубокий кризис, первые признаки которого намечались уже в течение пятидесяти лет. На Империю одновременно обрушились германцы на севере и персы на востоке. Из вереницы быстро мелькавших правителей можно выделить некоторые значительные фигуры (Империя была тогда «абсолютной монархией, ограничиваемой убийством»). Более долгим сроком своего правления эти правители обязаны своему военному авторитету. Прежде всего, следует упомянуть Максимина Фракийца; уже было сказано все, что возможно, о его талантах в области маневров. Вдобавок он считался чрезмерно суровым¹⁰⁰. Из императоров, некоторое время удерживавших власть, несмотря на бурные времена, Галлиена солдаты квалифицировали даже как жестокого¹⁰¹. Правда, такое суждение приводится в «Истории Августов», где проглядывает неприязнь к этому императору за его враждебную сенату политику.

Среди императоров, правивших во второй половине III в., есть много, называвших себя «иллирийцами» по своему месту рождения. Они оставили о себе репутацию боеспособных и энергичных, но невежественных воинов. Все императоры из разряда доблестных военачальников — Клавдий II¹⁰², Аврелиан¹⁰³ и Проб¹⁰⁴ — разумеется, следили за соблюдением дисциплины и проведением практических воинских тренировок.

Таким образом, можно заметить, что суждения античных авторов нуждаются в уточнении нюансов и желательно было бы появление новых исследований в этой области — они, несомненно, могли бы позволить лучше распознавать и учитывать пристрастия каждого писателя.

Воинские занятия и боги

Если роль императоров в проведении воинских занятий столь велика, то боги тем более не могут оставаться равнодушными к этой деятельности¹⁰⁵, что вполне естественно, когда речь идет о римской истории. Мы выделим три сакральных момента, на которые направлено солдатское почитание.

На первый план выступает Дисциплина. Римляне имели обыкновение обожествлять абстрактные понятия (Фортуна, Честь и т.д.), поэтому существование такого культа неудивительно: выше достаточно ясно прослежены связи, объединявшие это понятие с тренировкой. Дисциплине возводили алтари в лагерях (ARA DISCIPLINAE — «Алтарь Дисциплины»¹⁰⁶), и эта практика, восходящая к истокам римской истории, оказалась весьма живучей.