Римская волчица. Часть 2 (СИ)

— Нет. Видимо, эринии не любят сдаваться в плен, точнее, ты им не оставила такой возможности. Разгерметизировали корабль и утащили с собой этих?

У одного кажется кортик на поясе. Или кинжал. Как старомодно.

— В любом случае — убитые мной сегодня люди. Много их еще?

— Тобой! Ты что, ассоциируешь себя со всем римским флотом? Нашли пока четверых.

— Это я скомандовала сбивать корабль. — Она помолчала. — Интересно, что мне о них рассказываешь первым ты. Или я пропускаю какой-то поток информации, или эти сведения не ранжированы как сверхважные.

— Просто у меня хватило доступа, чтобы запустить отдельный поиск по данным кабиров и было достаточно свободного времени на анализ, капитаны-то заняты. Да и от шока я как раз отошел — вот и занялся!

Глаза у Антония подозрительно блестели и говорил он слишком бодро и громко. Отошел он, как же.

— Я скомандовала сбивать, — повторила Электра. — Погибли люди. Что я наделала.

— Что они там делали, эти люди, как ты думаешь? Мы их к нам не звали.

Электру передернуло. Антоний как-то странно шатнулся и подошел к ней вплотную. Действительно, у него шок. И какое-то успокоительное принял, это видно. Два года на Форпосте его к такому не готовили. Может быть ему в лазарет надо? Нет, это глупо, там тяжело пострадавшие. Справится.

— Так странно. Я ничего не чувствую. Почему я ничего не чувствую.

Потом они снова, как двое суток назад, сидели за столом. Нужно поесть, привести мысли в порядок. Перегруппироваться. Будет много дел. Антоний как-то слишком сосредоточенно мазал ей хлеб маслом. Как будто хорошо сделанный бутерброд мог хоть что-то исправить. Ломтик огурца сверху, идеально отрезанный. Синие огромные тела с распростертыми конечностями в темноте. Когти, клыки во тьме. Полосующие лучи кабиров. Темные впадины под скулами, синий с золотом рукав, обындевевшие ресницы.

Как же я хочу домой, а. Домой я хочу.

— На, ешь. — Антоний пододвинул к ней тарелку с сэндвичем.

— Невыносимо хочу домой. Надеть свою одежду, — она с отвращением покосилась на еду, на рукав мундира. — Залезть с головой под одеяло.

— И проснуться в позавчера? Уже тогда было не очень.

— Теперь даже позавчера кажется мне прекрасным днем. Но лучше бы, конечно, проснуться месяц назад.

— Э, сестренка! Тогда мы еще не были знакомы.

— И что, наше знакомство того стоит?

Антоний сделался серьезным.

— Когда дядя твой, Корнелий, меня к тебе посылал, он сказал — там растерянная девочка в сложной ситуации, лети, спасай. Я сразу поискал в публичных сетях, что за девочка, вдруг хорошенькая! Пересмотрел кой-какие записи с тобой. И знаешь что?

— Что?

— Увидел столько сдержанности, холодности. Ты была как замороженная. А а теперь у тебя глаза горят. Ужасным, не буду отрицать, огнем.

Электра потерла глаза. Наверняка красные от недосыпа.

— Как у горгоны Медузы?

Антоний снова сощурился, в глазах его мелькнуло непонятное выражение.

— Ты в этой кровавой кутерьме как рыба в воде, уж прости. На своем месте. Ты со всем справишься. Ну, пускай как у горгоны. Только не превращай меня в камень.

Электра смотрела на Антония, на его точные движения, и успокаивалась. Теплый стаканчик с чаем согрел пальцы.

«На своем месте». Совсем он обезумел, вот что.

Надо было сформулировать ближайшие цели, и они потратили изрядно времени, обсуждая, какие задачи теперь основные. Требовалось протолкнуть в Сенате диктатуру, удостовериться, что с Люцием все будет в порядке и он сможет справиться со своей ролью (о боги, война длится лишь день, а я уже думаю о нем, как об оружии планетарного масштаба, всего лишь и только), а еще — надежно прикрыть гражданских. Оставались и две личные цели: найти Малака и позаботиться о лунных пленных. Сколько они могут маяться на «Кроносе», тем более корабль уже побывал в бою. Это попросту бесчеловечно!

— Отдай их Квинту.

— Он не треснет?

— А мы не треснем? Слушай, у тебя толпа капитанов. И вице-адмирал.

— А толку от них? Нет, пленных надо как-то сортировать и полезных использовать во флоте, нормальных спускать на планету, а непонятных, как ни ужасно это говорить, возвращать Дециме. В конце концов, если откроют Щит Минервы, лунная тюрьма будет одним из самых безопасных мест в Солнечной. Да, действительно, пусть Квинт и займется! Он мне до сих пор должен за свое самоуправство.

— Ты главное не отпускай всю информацию наружу! Про тела халифатцев, например. Пока мы еще не знаем, что нам выгодно, а что нет. У меня рекламные ролики про тебя готовы, посмотришь? Или потом?

— Ну можно хоть это потом? Проклятье, Махайрод меня завалил запросами. Придется с ним что-то решать.

Хоть бы Люц поскорее очнулся и встал в строй. Неизвестность изматывала, как зубная боль. Скину флот на вице, а сама займусь поисками Малака и гражданскими.

Электра поминутно проверяла чип, чтобы не пропустить сообщение от Анаклета, и все-таки пропустила его.

— Кузина, по-моему, это за тобой, — Антоний вынул у нее из рук пустой стаканчик и кивнул на дверь. В проеме стоял техник из реанимационной бригады, усталый, осунувшийся. Посланник Харона.

— Домина, вы можете пройти. Сейчас его ненадолго приведут в себя.