Римские фантазии

Когда мама проснулась, ей крайне осторожно сообщили о происшедших событиях, но она все равно расплакалась. К тому же у нее не оказалось под рукой носового платка, чтобы утереть слезы. Но тут она увидела, как один из ящиков комода вдруг открылся сам по себе, без всякого шума, и из него выпорхнул, оставаясь аккуратно сложенным, белоснежный платочек, выстиранный с помощью "Бронка" - любимого стирального порошка прачки королевы Елизаветы. Платочек лег на подушку рядом с синьорой Аделе, и маленький Карло подмигнул ей при этом из своей кроватки.

"Понравилось?" - мысленно спросил он у присутствующих. Акушерка бросилась из комнаты, воздев руки к потолку. Синьора Аделе, хоть и лежала в постели, все равно упала в обморок. Синьор Альфио закурил сигарету, но тут же погасил ее - он не это хотел сделать.

- Сын мой, - сказал он затем, - у тебя появились дурные манеры, которые никак не вяжутся с общепринятыми правилами поведения. С каких это пор воспитанные дети открывают мамины комоды, не спросив на то разрешения?

Тут в комнату вошла старшая дочь Антония, или, как ее еще называли Чиччи, в возрасте пятнадцати лет и пяти месяцев. Она радостно приветствовала братика:

- Чао! Как поживаешь?

"Вообще-то неплохо. Разволновался немножко. Впрочем, это понятно - я ведь первый раз родился".

- Черт возьми! Ты разговариваешь телепатически? Молодец! Объясни мне, как это делается?

"Да это же совсем просто! Хочешь что-нибудь сказать, не открывай рот, а закрой его - вот и все. Это к тому же гигиеничней".

- Карло! - воскликнул синьор Альфио, очень рассердившись. - Не начинай, пожалуйста, сразу же дурно влиять на свою сестру, такую воспитанную девочку.

- Господи! - вздохнула синьора Аделе, придя в себя. - Что-то скажет привратница, что скажет мой отец, банковский служащий старой закалки и строгих нравов, последний потомок целой плеяды кавалерийских полковников!

- Ну, - сказала Чиччи, - пока! Я пошла делать уроки. Мне осталась математика.

"Математика? - задумчиво переспросил Карло. - А, понял! Эвклид, Гаусс и все прочее. Но если ты пользуешься этим учебником, что у тебя в руках, то имей в виду, что ответ на задачу N_118 неверен. Икс равняется не одной трети, а двум сорока третьим".

- Нет, вы только подумайте! Он уже позволяет себе, подобно левым газетам, критиковать школьные учебники! - с горечью произнес синьор Альфио.

На другой день он сидел в кабинете у врача и подробно рассказывал ему обо всем, что происходит с его сыном, а в приемной за дверью синьора Аделе с трудом удерживала маленького Карло.

- Да, - вздохнул доктор Фойетти, - уже не осталось ничего святого! Что-то будет дальше со всеми этими забастовками! Домработницу найти невозможно! Полиции запрещено стрелять! Крестьяне не хотят разводить кроликов! А попробуйте вызвать сантехника, и вы увидите... Да, так покажите ребенка.

Едва оказавшись в кабинете, Карло сразу же по каким-то одному ему понятным приметам догадался, что синьор Фойетти несколько лет жил в Загребе. Поэтому он обратился к нему на хорватском языке (мысленно, понятное дело): "Доктор, врло тешко пробавлям, често осьекам кисели укус, особито нека йела не могу пробавити".

(Перевод: "Доктор, у меня плохо работает желудок, часто бывает изжога, и некоторые вещи я совсем не могу есть").

Доктор от неожиданности ответил ему на том же языке:

- Изволите лечи на постелю, молим вас... (Лягте, пожалуйста, на кушетку...)

Затем он схватился за голову и принялся за работу. Полное обследование младенца длилось два дня и тридцать шесть часов. Оно показало, что маленький Карло в возрасте сорока семи дней от роду может:

- прочесть в голове доктора Фойетти имена всех его родственников вплоть до кузенов в четвертом колене, а также усвоить все научные, литературные, философские и футбольные знания, которые отложились в ней с самого раннего детства;

- отыскать марку Гватемалы, спрятанную под восемнадцатью килограммами книг по медицине;

- перемещать как угодно одним только взглядом стрелку на весах, на которых медсестра взвешивает больных;

- принимать и передавать радиопередачи, в том числе коротковолновые и стереофонические;

- проецировать на стену телепередачи, не скрывая при этом некоторой неприязни к викторине "Рискуй всем";

- зашить дыру на рубашке доктора наложением рук;

- посмотрев на фотографию больного, установить у него острую боль в животе и безошибочно определить аппендицит;

- сварить на расстоянии и без огня манную кашу.

Кроме того, он может подняться над землей на высоту пять метров и девятнадцать сантиметров, одной только силой мысли извлечь медаль из коробки для сигар, заклеенной тремя роликами скоча, убрать со стены картину Джулио Туркано, материализовать черепаху в шкафчике с медицинскими инструментами и барсука в ванне, магнетизировать вянущие хризантемы, вернув им свежесть и яркость красок; потрогав уральский камень, подробно, со множеством цитат изложить историю русской литературы XIX века; мумифицировать рыб и мертвых птиц; остановить брожение вина и так далее.

- Это опасно? - спросила потрясенная синьора Аделе.