Согласно слухам, записанным церковным историком IV века Евсевием Кесарийским, Филипп Араб был первым римским императором, частным образом исповедовавшим христианство. Возможно, эти сведения навеяны большой разницей между Филиппом и его преемником Децием: последний был одним из самых жестоких гонителей христиан. Вероятно, можно говорить только о терпимости Филиппа к христианам. Таково мнение Дионисия Александрийского, современника императора; известно также, что при Филиппе папа Фабиан счел возможным перевезти в столицу останки своего предшественника Понтиана. Историческое предание повествует также о переписке Филиппа с одним из величайших учителей ранней церкви Оригеном и присутствии на церковных службах.
В памфлете тех времен «К монарху», который объявлял правление Филиппа основанным на добродетелях философии стоиков, говорится, что он был готов простить отдельные ошибки и нарушения в работе правительственных чиновников. Филипп намеревался предотвратить злоупотребления в государственном казначействе, и многие его эдикты впоследствии вошли в Кодекс Юстиниана, обеспечивавший строгое соблюдение гражданских прав. Он с неприязнью относился к гомосексуализму и кастрации и ввел законы против той и другой практики. Филипп также необычайно щедро финансировал общественные работы и значительно улучшил снабжение столицы водой.
Траян Деций
190–251
249–251
Гай Мессий Квинт Траян Деций родился примерно в 190 году в Паннонии. Современники характеризовали его как человека образованного, умеренного и энергичного. Во время мятежа легионов в Мезии Деций был отправлен Филиппом Арабом для усмирения или успокоения войск. Однако солдаты поставили его перед выбором — либо смерть, либо принятие императорского титула. Деций предпочел титул. После решительной победы над превосходящими силами Филиппа в сражении под Вероной, приведшей к гибели императора и его сына, Деций вернулся в Рим, где сенат подтвердил его право на трон и оказал ему надлежащие почести. Кроме того, ему было присвоено имя Траян, которое появилось на всех его монетах. Это было сделано отчасти для того, чтобы продемонстрировать дружеские отношения, на сохранение которых сенат надеялся, раз новый император избрал Траяна образцом для себя.
Он пользовался большой поддержкой сената и в 250 году сделал своеобразную попытку поднять престиж императорской власти. Он объявил обязательным для всех участие в культе Гения императора (божества, которое покровительствует императору). Христиане, проявившие непокорность, навлекли на себя тяжкие репрессии, многие из них попали в тюрьмы и были казнены. Однако это нельзя расценивать как религиозный фанатизм или ненависть к христианам — поклонение культу императора было в Риме не столько актом религиозным, сколько видом присяги населения. Отказ христиан воспринимался, таким образом, как оппозиция государству.
Бюст Траяна Деция
Хотя их община все еще оставалась относительно малочисленной, ее эффективная и замкнутая административная структура, обособление от государства воспринимались как вызов римским властям. Деций, отказавшись от политики терпимости Филиппа, принялся избавляться от руководителей церкви с еще большей решительностью, чем его предшественники. Говорили, что после казни папы Фабиана он заметил: «Я скорее потерплю известие о соперничающем претенденте на престол, чем о еще одном епископе в Риме». Ему казалось, что христианские руководители отвращают других подданных империи от языческой религии, которая является сердцем государства и его благосостояния. Он не требовал от христиан отказа от их веры, а требовал участия в общественных, языческих обрядах. Многие верующие сдались и согласились сделать то, что им приказали. Однако очень многие христиане отказались подчиняться и были казнены.
В 250 году готы вторглись в Мезию и Фракию. Несмотря на то что ситуация в империи была чрезвычайно напряженная, Деций двинулся против них, однако был разбит и бежал — первый случай в истории Рима, когда римский император обратился в бегство перед варварами. Сразу же после этого поражения Деций собрал свои рассеявшиеся войска и, восстановив боевой дух, отрезал готам, занятым в течение всего этого времени осадой Филиппополиса, все пути к отступлению. Ослабленное и обремененное обозом войско готово было откупиться любой ценой, но Деций не хотел об этом слышать, настаивая либо на битве, либо на сдаче безо всяких условий. Готы решились на бой. В первом же натиске, стрелой в лицо, убили сына Деция — Геренния Этруска. Легионы дрогнули, но Деций призвал их к дальнейшему бою, воскликнув: «Гибель одного воина не играет для республики большой роли!» Битва продолжилась. Первые две линии готов были уже уничтожены, когда легионы во главе с самим императором наткнулись при преследовании на спрятанную в засаде третью линию, прикрытую болотами. В этой крайне неудобной для легионеров местности после кровавой и долгой сечи погиб или утонул сам император и лучшие из солдат.