Римские рассказы

К счастью, никто не обратил внимания на его слова, потому что, как я уже говорил, он всегда много болтал и по большей части нес всякий вздор. Но все же я не чувствовал себя в безопасности. Да и, кроме того, не особенно-то приятно было, что меня оставили в дураках и что все это видел и знал Ремиджо, который теперь надо мной смеялся, как будто он и сам не поверил поначалу в клад. И потому, воспользовавшись сделанным мне предложением, я перешел на работу в тратторию в Транстевере, на площади Сан-Козимато. А Ремиджо остался в остерии у ворот Сан-Панкрацио.

Конкуренция Перевод Р. Хлодовского

Говорят, что конкуренция — гвоздь торговли. Во всяком случае, так уверял мой дед, когда я был еще совсем маленький. У него была посудная лавка, и из-за этой самой конкуренции бедняга дважды прогорал. Закон конкуренции дед объяснял мне так:

— Это железный закон, и увильнуть от пего не удастся никому… Положим, я открываю на виа делль Анима посудный магазин, торгую, так сказать, тарелками, мисками, чашками, стаканами… А чуть подальше па этой же самой улице кто-нибудь другой открывает второй точно такой же магазин… Он начинает со мной конкурировать, другими словами, продавать такую же посуду, что и я, но дешевле… Покупатели переходят к нему, а я прогораю… Вот это и есть закон конкуренции.

— Но дедушка, — говорил я, — если ты опять прогоришь, мы все умрем с голоду.

— Вот именно, — отвечал дед, ликуя, — вы все умираете с голоду, а покупатель остается в барыше.

— А какое мне дело до покупателя?

— Кому ты говоришь это?.. Мне!.. Да по мне, он хоть вовсе пропади пропадом… Но в том-то и заключается весь смысл конкуренции: хочешь ты того или нет, а конкуренция вынуждает тебя делать так, чтобы покупателю было выгодно.

— Может быть, это и так, — говорил я. — Но если кто-нибудь вздумает разорять меня, я ему наставлю фонарей под глазами.

— Известно, ты драчун и хулиган, — отвечал дед, — но в торговле хулиганство не поможет… Тебя посадят, и так ты прогоришь еще скорее. Вот и все… В торговле действует только конкуренция.

Ну так вот, много лет спустя мне пришлось припомнить эти рассуждения о конкуренции. Я тоже занялся торговлей, хотя и не в таких размерах, как мой дед. За это время наша семья пришла в упадок: отец умер, а наполовину парализованный дед уже не вставал с постели; теперь он не мог больше ни торговать, ни прогорать. Я приобрел патент уличного торговца. На моей тележке была разложена всякая всячина: маслины, апельсины, каштаны, винные ягоды, мандарины, грецкие и американские орехи и прочая снедь. Место себе я облюбовал в начале моста, против выхода из туннеля Джаниколо. Это очень бойкое место, здесь проходят все, кому надо попасть из Мадонна ди Рипозо, Трастевере и Монтеверде на проспект Виктора-Эммануила. Место я выбрал удачно, и дела мои сразу пошли в гору. Стояла весна. Наступили первые теплые дни. Рано утром я ставил в начале моста доверху наполненную тележку, а вечером, когда возвращался домой, на ней не было ничего, кроме табличек с ценами да куска клеенки. По воскресеньям столько проходило мимо меня всякого народу, отправляющегося погулять за город, что будь у меня две тележки, все равно не хватало бы — словом, торговля моя процветала. Я сказал об этом деду. Но он, верный своей теории, упрямо ответил:

— Пока что сказать ничего нельзя… У тебя нет конкуренции и ты продаешь, как тебе вздумается… Погоди.