Римский орел

И всех соплеменников, которые оказались в римском плену. Но – только соплеменников. Остальных пусть выкупают собственные сородичи. В роли остальных оказались старые знакомые. Квеманы. И даже совсем старый знакомый – тот самый рикс в рогатом шлеме. Правда, ни Черепанов, ни Плавт уже не смогли засвидетельствовать квеманскому вождю уважения. И грозный рогатый шлем тоже пришлось отправить на переплавку, поскольку водрузить его на голову уже было невозможно. Упрямый квеман оказался среди тех, кто штурмовал трирему. А на палубе оказалось несколько небольших, но вполне боеспособных орудий. И небольшая (размером с копье) стрела «скорпиона» угодила аккурат в шлем грозного квемана и радикально попортила и шлем, и то, что было под ним. И это очень огорчило Плавта, который мечтал потолковать с квеманским лидером о превратностях бытия. Отчасти утешило кентуриона, что квеманское золото, на которое собирались купить их с Черепановым, стало частью общей римской добычи.

Выяснилось также, почему готы так быстро и энергично отреагировали на появление римлян. Да просто потому, что у них под рукой очень удачно (или очень неудачно, если оценивать по конечному результату) оказалась полностью укомплектованная и готовая к бою ватажка. Правда, изначально эта «армия» предназначалась для войны с «обнаглевшими» вандалами, но ее молодой военачальник оказался не в силах противостоять соблазну. А тут еще и беспокойные квеманы подлили масла в огонь: посулили дополнительный выкуп, ежели в числе пленных окажутся интересующие их персоны. Словом, юный (ему, как оказалось, всего семнадцать зим) вождь ринулся в бой, не дожидаясь одобрения папаши. Ну не было у него опыта драки с римлянами!

Зато теперь – есть.

Папаша прибыл спустя три дня. Без армии, но с подобающей свитой. Привез деньги. И выкупил всех: сына, соплеменников и пятерых уцелевших квеманов. Заверил Рим в вечной дружбе и благорасположении. Мол, сынок молодой, горячий, спит и видит – как бы воинскую доблесть проявить. А вообще-то мы люди степенные, незлобивые. Если что – всегда готовы помочь. Например, если кому холку намылить (тем же вандалам, к примеру), то только скажите. Для друзей – всегда пожалуйста.

Под этим предлогом степенный, но хитрющий как лиса рикс намеревался выкупить пленников задешево. Не прокатило. Гельвеций с Плавтом тоже были ребята не промах.

Пришлось риксу выложить денежки. И немалые. Но похоже, на римлян он ничуть не обиделся. Наоборот, зауважал.

Лично Черепанову оборотистость субпрефекта с первым кентурионом принесла увесистый мешочек серебра – долю общей добычи. Что в совокупности с той долей, которую отсыпал ему из своего мешка Плавт, составляло весьма приличную сумму. Как ему объяснил тот же Плавт. Будет чем расплачиваться за удовольствия, которыми так щедра цивилизация. По крайней мере на первых порах.

А там, глядишь, и постоянная работа подвернется. Уж он, Плавт, позаботится, чтобы римская армия и лично легат Максимин по достоинству оценили возможности его друга Черепа.

И он не соврал, первый кентурион Гонорий Плавт Аптус. Он вообще был человек честный.

С друзьями, разумеется.

Часть вторая На службе империи

Ferro ignique [49]

Глава первая, в которой Геннадий Черепанов вступает на землю Римской империи и видит настоящую римскую дорогу

Трирема «Гордость Клавдия» высадила их в Кисимии, прибрежном городишке у очередной излучины Дуная. Собственно, Плавт собирался плыть с Гельвецием и дальше, в Паннонию, но прослышал, что Максимин обосновался в лагере неподалеку от некоей Сердики [50] . То есть примерно в ста милях от Кисимии.

Черепанову это расстояние показалось изрядным (учитывая недавний опыт путешествия по лесам), но Плавт отмахнулся.

– Дня за четыре доедем, – заявил он. – А то и за три. Это тебе не по болотам шастать, это Рим! Цивилизация!

Признаться, городишко Кисимия не произвел на Черепанова «цивилизованного» впечатления. Улочки, правда, были прямыми, но донельзя грязными. И домишки – такие же грязные и обшарпанные. Если не считать, разумеется, того, который назывался «курия» и где обитал местный «градоначальник». Плавт двинул прямо к нему, но Черепанова с собой не взял – оставил отдыхать на скамеечке у протухшего пруда, напротив маленького рынка. Единственное развлечение, которое предоставлялось Черепанову, – созерцать, как двое тощих подростков чистят лошадей. Дело серьезное, и Геннадию было полезно понаблюдать, поскольку сам он этим важным навыком не владел. Полезно, но скучновато.