Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников

— Ты знал атамана разбойников Ринальдини? — спросил его Ринальдо. — Ты его сам видел?

— Да, по дороге из Сан-Лео во Флоренцию. Я служил тогда у маркиза Альтанаро. Ринальдини подъехал к нам, одетый егерем, стал насмехаться над моими господами, а потом потребовал у них кольца, часы и сто цехинов, а им дал охранную грамоту.

— И он похож на этот портрет?

— Как две капли воды.

— Но этот портрет принадлежит мне, это мое изображение. Значит, я похож на атамана разбойников?

— Как брат похож на брата.

— Хорошо, что Ринальдини нет в живых! — сказал Ринальдо. — Но я ведь был в Сицилии и в Неаполе, и ни один человек не заподозрил меня из-за моего лица. Это и в самом деле могло бы поставить меня в затруднительное положение, если бы я не был уверен — кто я. Вот, сын мой, тебе на чай за находку.

Егерь ответил:

— Я осрамился и не знаю, что сказать, что и подумать. Прошу прощения, что я…

— Хорошо, хорошо! Мое лицо не может оживить мертвеца. Пусть почиет в мире!

Егерь ушел. Когда ужин кончился, Ринальдо попрощался, поблагодарил за предоставленный ему приют, сел на коня и ускакал.

Он еще не очень далеко отъехал, как вдруг конь его испуганно метнулся в сторону.

Из кустов выполз человек. Это был Фабио, камердинер графини Олимпии.

— Что такое? Фабио? Ты… здесь? — с удивлением спросил Ринальдо.

— Укрылся, спасаясь. Все дамы задержаны!

— Все дамы?

— Моя графиня, синьора Фортуната, ее компаньонка, другие дамы и все господа, приехавшие с Корсики.

— Где же их арестовали?

— На вилле. Ночью ее захватили солдаты. Всю прислугу тоже посадили под арест. Мне удалось сбежать. Князя у нас не было, думаю, его арестовали бы тоже.

— Недоразумение, которое скоро разрешится, — сказал Ринальдо.

— Дай-то Бог! Если бы только знать, куда мне теперь податься.

— В Салонетте у меня есть квартира. Ее легко найти. А пока вот тебе немного денег на пропитание. Если ты поторопишься, то к вечеру доберешься до места.

Едва слуга исчез из виду, как Ринальдо свернул направо и поехал по другой дороге. Он долго размышлял, взвешивал, прикидывал и так и эдак, но не мог ничего придумать, что обеспечило бы ему безопасность. Мрачный, сошел он с коня у горного перехода и лег под деревом.

Однако так он пролежал недолго. К нему приблизились трое вооруженных, о ремесле которых он сразу же догадался по их виду. Он вспомнил своих товарищей и быстро принял решение сделать Сардинию новой ареной своих былых деяний и вывести себя самого из создавшегося положения, которое не сулило ему ничего хорошего. Вооруженные люди еще стояли, советуясь, в отдалении. Он призывно помахал им. Один из них спросил неохотно:

— Господин желает, чтобы мы подошли?

— Хочу с вами поговорить.

— Господин сбился с дороги?

— Направляясь к вам.

— К нам? Вы разве нас знаете?

— Мы узнаем друг друга.

— А вы уверены, что нас это волнует?

— Меня это несколько волнует.

— Вас? Но по всему же видно, что вы нас впервые видите.

— Твое имя?

— Это допрос?

— Твое имя? — повторил Ринальдо.

— Меня зовут Санардо.

— Как зовут твоего атамана?

— Моего атамана?

— Ну же! Атаман у вас, черт побери, еще есть?.. Ведите же меня к вашему атаману!

— Что? Господин вынужден нас разыскивать? Он скрывается от правосудия? Или что-то еще привело его к нам?

— Старое знакомство с вашим достохвальным ремеслом.

— Где же вы изучали его?

— В Апеннинах, в Калабрии, у известного мастера Ринальдини.

— Значит, господин кое-что умеет! Ринальдини, говорят, знал свое ремесло. Мы часто говорим о нем. Среди нас есть два бедовых парня, Джордано и Филиппо, они тоже учились у мастера Ринальдини. Они часто говорят о нем. Стало быть, они и тебя тоже знают.

— Вполне возможно! Мы, впрочем, всегда делились на отряды. А вас сколько?

— Месяц назад наш отряд был большой. Но мы понесли значительные потери. У Сан-Микеле висят восемнадцать наших, а двенадцать голов насажены на колеса; голова моего брата — в середке. Теперь мы все уместились в одной пещере. Нас не больше восемнадцати — двадцати человек.

— Всего ничего!

— То-то и оно! Но виселицы нашпигованы до отказа. А это и самых смелых отвадит.

— А разве не пользуется ваш атаман доброй славой?

— Наш атаман лежит в Таборго в цепях. Теперь у нас временный командир. Мы меняем их каждый месяц.

— Это никуда не годится! И вообще, сдается мне, вы не великие герои.

— В грязь лицом мы не ударим. Но что верно, то верно: мы стали немножко опасливы, суды дали нам здорово по носу.

— У Ринальдини случались бои, когда он терял от пятидесяти до шестидесяти человек. Но у оставшихся не убавлялось мужество, ибо сам Ринальдини не ведал страха.

Тут один из разбойников заметил всадников. Те подъехали ближе. Это был патруль из трех драгун.

Санардо посоветовал как можно скорее скрыться. Но Ринальдо крикнул:

— А теперь останьтесь здесь и докажите, что вы действительно в грязь лицом не ударите. Меня вы теперь тоже узнаете.

Он вскочил на коня, а Санардо воскликнул:

— Мы докажем!

Драгуны подъехали ближе и еще издалека приказали разбойникам сложить оружие.

— Скачите обратно и доложите, что Ринальдини никогда еще не сдавался, — сказал Ринальдо.

Всадники остолбенели.

— Ринальдини? — пробормотали они.