Ring-a-round the rosie (СИ)

На улице было темно, и Роуз не сумела рассмотреть здание, куда её отконвоировали трое констеблей. Костюма рядом не было, и девушка осмелилась подать голос и потребовать, чтобы немедленно связались с адвокатом её отца. Тогда один из парней объявил, что у Рози больше нет такого права. Её завели в бетонный пенал — комнату для допроса — где было тускло, висело зеркало во всю стену и из пола рос железный стол с двумя привернутыми стульями.

Наручники пристегнули к столу. И Роуз наконец смогла выпрямиться по-человечески и вздохнуть.

Вскоре появился Костюм с ноутбуком и стопкой бумажных папок, разделенных маркерами.

— Как себя чувствуете? — безучастно спросил он.

— Я хочу поговорить с отцом.

— А я — заместитель комиссара полиции Цезарь Берг, — представился он. — Это дело лежит лично на мне. Мисс Адамс, вы знаете, почему вас арестовали?

— Я хочу поговорить с отцом, — упрямо повторила Рози. — Дайте мне телефон, мистер Берг.

— Очнитесь! Никто тут не собирается перед вами плясать ни в роли доброго, ни в роли плохого копа. Скажу просто: ваш отец, мистер Адамс, вчера был арестован, — заместитель комиссара ткнул узловатым пальцем верхнюю папку. — Эвана Питерсона, вашего сообщника, мы тоже уже допросили. Остались вы.

Цезарь Берг развернул ноутбук. Рози увидела черный экран и в верхнем левом углу небольшое окошко видеозаписи: съемка велась откуда-то сверху; Эван был в таком же положении, как и она сейчас — сидел низко сгорбившись и покачивался. А Костюм медленно ходил кругами и что-то говорил, будто зачитывал очень длинный и скучный приговор, ведущий к расстрелу.

— Нет! — с бульканьем вырвалось из груди Роуз. — Он ни в чём не виноват!

— В отличие от вас, мистер Питерсон сразу пошел на контакт. И поведал нам все, что знал.

— Пожалуйста, пожалуйста… — через силу шептала Роуз. Ей сделалось невыносимо и страшно, и перетянутые браслетами кисти рук, окоченев, перестали гнуться. Изо всех сил Роуз дернула наручники.

— Мисс Адамс, вы знаете, почему вас арестовали?

Ответ отрицательный. Она дернулась снова. Нажав на пробел, Цезарь запустил другое видео — это был склад при лаборатории мистера Адамса. Ночь, когда Роуз готовила капсулы для Джима.

— Я подрабатываю у отца лаборантом. В тот вечер мне пришлось задержалась, чтобы доделать научный проект, — объяснила девушка, чуть успокоившись.

— Мы в полиции привыкли называть вещи своими именами. Ваш проект — это кража сырья для изготовления наркотических препаратов.

— Нет, тут видно, что я брала самые обычные реактивы, расходники…

— А запись в журнал внесли? Тоже нет? А как же так получается: вы по ночам выносите из лаборатории химические реактивы… Во время проверки выясняется, что недостает специфических веществ. Не трудитесь врать, мисс Адамс. Я расскажу вам, что было после проверки: сначала подозрение пало на вашего отца. Часть «химии» нашлась у мистера Питерсона, и Эван взял вину на себя. Но мы к тому времени уже знали, кого он покрывает. Здесь у меня документы, улики, показания, которых хватит, чтобы сломать жизни всем троим.

«Джим, подонок конченный», — думала Роуз. Он подставил; поставил крест и избавился от свидетелей. Даже руки марать не пришлось!

— Я просто студентка.

— В «просто студенток» не стреляют, — Берг неожиданно подмигнул ей. — Я всё про вас знаю, мисс Адамс. Наркобизнес — жестокий бизнес, как у нас говорят… К счастью для вас, мне нет дела до возни с такой мелочью. Я охочусь на крупного зверя. Имя Джеймса Мориарти говорит вам о чем-нибудь?

— Нет.

— Тогда, может, вспомните этого человека? Приглядитесь внимательнее.

На стол легла фотография Джима размером с тетрадный лист — серьезный портрет усталого бизнесмена. Берг, как питбуль, вцепился взглядом в допрашиваемую; следил за реакцией, но Роуз училась владеть мимикой годами.

Второе фото с уличной камеры: площадь Рассел, напротив — отель. Джим выходит из кофейни.

— Вы работали здесь, верно?

Рози неопределенно дернула плечом.

— Всех посетителей не упомнишь.

— Этот момент тоже не «упомните»?

Цезарь передал третий снимок с того же уличного ракурса: Джим в расстегнутой рубашке плетется за парамедиками. На каталке, что они толкают, тело женщины. «Я принял решение, Моран. Видишь эту кровь? Это власть: и её жизнь, и её смерть всецело принадлежат мне». Роуз прикрыла веки, чтобы избавиться от Берга и глазами остаться с Джимом наедине. «Не разочаровывай меня, сладкая».

— Знаете что, Цезарь, — протянула она, скованными руками тасуя снимки, словно играя в наперстки, — очевидно, что эти три лица принадлежат трём разным мужчинам. На последнем фото я вообще без сознания! Ничего не могу вспомнить из той ночи и до сих пор не оправилась. Пожалуйста, отвезите меня обратно в больницу. Мне нужен врач!

— Джим Мориарти — самый разыскиваемый преступник в Европе.

— А в новостях о нём — ни слова.

— Я иду по пятам этого ублюдка уже много лет, мисс Адамс. Никто не подбирался к его «делам» ближе меня. Последний раз агенты засекли его в Китае. Мы накроем его, рано или поздно; с помощью наводки или без неё. Судьба Мориарти решена. А ваша?

— Китай — очень далекая страна, — улыбнулась Роуз.