Ринг за колючей проволокой

Со всех сторон к месту неравного боя бегут охранники. С пистолетом в руках примчался лагерфюрер Шуберт.

Перед ним лежали два русских героя и два офицера. У одного эсэсовца перерезано горло, а второй, окровавленный, вопит о помощи.

– Машину! Врача! – закричал истерически Шуберт.

Гонцы побежали в больницу и в гараж.

В больнице врачи никак «не могли» собрать нужный инструмент и медикаменты. А у работавших в гараже заключенных мотор «не заводился».

Когда, наконец, подоспели медики, один офицер умер, а второй истекал кровью…

Глава сорок вторая

Четвертого апреля, после утренней проверки, узников оставили в лагере. Ни одну команду не выпустили за колючую проволоку. Все работы прекратились. На территорию лагеря вошли эсэсовские патрули. В Бухенвальде объявлено военное положение.

Днем комендант Бухенвальда полковник СС Пистер собрал всех заключенных-немцев и выступил перед ними с большой речью.

– Я располагаю сведениями, – сказал он, – что заключенные-иностранцы, особенно русские, имеют оружие и собираются, во-первых, перебить всех немцев внутри лагеря и, во-вторых, поднять восстание. Со своей стороны, я гарантирую вам жизнь, если вы, немцы, поможете мне, немцу, сохранять в лагере порядок и дисциплину.

А вечером Пистер вопреки обещанию «сохранять порядок» объявил приказ:

– Всем евреям немедленно со своими вещами явиться к главным воротам для эвакуации!

Лагерь пришел в движение: приказ означает начало массового уничтожения. Эвакуация – это смерть. Каждый заключенный понимал, что фашистам эвакуировать шестьдесят тысяч человек просто некуда. У гитлеровцев уже почти не оставалось подвластной им территории. Германия задыхалась между двумя фронтами. Ее армии целыми воинскими подразделениями сдавались в плен. Куда же могли гитлеровцы эвакуировать такую массу народа? Только на тот свет. Они и торопились это сделать.

Подпольный интернациональный антифашистский центр бросил клич:

– Все против эсэсовцев!

Последовал повторный приказ коменданта:

– Всем евреям к шести часам вечера выстроиться на аппель-плаце.

Узников охватила паника: сегодня берут евреев, завтра русских, а потом – остальных… Над лагерем поднялись гвалт, крики, мольбы, плач, проклятья… Евреи – а их за последний месяц прибыло в Бухенвальд из различных концлагерей более двенадцати тысяч – стали прятаться, куда только могли. Одни отдирали доски от пола, другие прятались в дальние углы бараков под нарами, третьи лезли на чердак, четвертые запирались в уборных, спускались в канализационные трубы. Многие ложились в кучи мертвецов.

Заключенные различных национальностей помогали евреям укрыться в надежных местах. Наиболее активным, еще способным бороться подпольщикам выдавали красные треугольники с буквой «Р» – русские.

В пустом двенадцатом блоке антифашисты спрятали большую группу еврейских товарищей. Среди них много врачей, медработников.

Андрей пробрался в двенадцатый блок, отыскал Соколовского.

– Идемте в наш барак. Там надежнее.

Но тот отказался:

– Спасибо, Андрей, мы останемся со своими.

Стрелки часов, установленных на главной башне, неудержимо приближаются к цифре шесть. В отдельных блоках, где подпольные группы были малочисленными или вообще не существовали, забегали старосты и их помощники. Спасая свои шкуры, они стали дубинками выгонять евреев из бараков и гнать их на центральную площадь…

В сорок второй блок прибежал связной от подпольного русского центра. Он отвел в сторону Мищенко и Андрея и передал приказ Смирнова:

«Немедленно собирать своих людей и вооружаться всем, чем только можно. Центр принял решение: не допустить уничтожения евреев. Будьте готовы действовать. Возможно, сегодня ночью выступим. Ждите указаний!»

Приказ центра моментально стал известен всем русским. Советские военнопленные стали спешно вооружаться, доставать тайно припрятанное оружие: железные прутья, самодельные ножи, плоскогубцы, палки и камни. Огнестрельного оружия ни у кого нет, но узники уверены, что его добудут.

К Алексею Мищенко подошел староста блока Альфред Бунцоль:

– Мы, немецкие коммунисты, хотим быть вместе с русскими.

Алексей знал, что приказ вооружаться пока издала только русская подпольная военно-политическая организация. Но он верил немецким товарищам, с которыми разделял мучения за колючей проволокой.

– Спасибо, Альфред, – Алексей пожал руку старосте.

Гарри Миттельдорп не отходил от Андрея. Он считал себя бойцом русского подполья.

– Вместе жили, вместе умирать будем!

К шести часам вечера на главной площади собралось не более восьмисот евреев. Эсэсовцы засуетились.

Насильно выгнанных на площадь евреев, среди них было и много узников других национальностей, которых прихватили «для количества», эсэсовцы вывели из лагеря.

Эвакуация провалилась. Впервые за всю историю Бухенвальда лагерь не выполнил приказа коменданта. Вызов брошен! Десятки тысяч узников со страхом поглядывали на сторожевые вышки. На них удвоили количество солдат.