Ринг за колючей проволокой

Узники собираются группами вокруг русских. Тема разговора одна: война, борьба. Пленники вдруг явственно почувствовали и поняли: немцев можно победить!

Григорий Екимов, участник боев под Сталинградом, вспоминает, как зимой брали в плен командующего немецкой армией.

– Вылазит чучело, закутанное в платки пуховые, и машет куском белой простыни. Сдается, значит. А за ним из подвала «Гастронома» выползают тощие полковники да генералы. Приветствуют нас поднятыми руками…

Григорий рассказывает эту историю в тысячный раз, но сегодня она звучит по-новому.

До глубокой ночи барак не спал. То там, то здесь слышался жаркий шепот, приглушенный разговор.

А когда сон начал клонить к жестким подушкам разгоряченные головы, в бараке неожиданно появился Альфред Бунцоль. В такое позднее время он обычно никогда не заходил. Андрей поднял голову, взглянул на старосту и по его лицу понял, что стряслась какая-то беда.

Бунцоль торопливо подошел к выключателю и погасил свет. В ту же секунду раздался чей-то властный голос:

– Товарищи! Внимание!

Бурзенко приподнялся на локтях. Голос очень знаком. Где он его слышал? Андрей напряг память. Ах, вот где он его слышал! В седьмом бараке, ночью, когда готовились подавлять вылазку зеленых. Это был голос Николая Кюнга.

– Товарищи! Сегодня во время бомбежки нам удалось узнать о новом чудовищном преступлении фашистов. По секретному приказу Гиммлера неделю тому назад здесь, в Бухенвальде, во дворе крематория был зверски убит вождь немецкого пролетариата, председатель Коммунистической партии Германии товарищ Эрнст Тельман.

Барак словно качнуло. Узники вскочили с постелей.

– Тельман?

– Неужели?

Покрывая гул, снова зазвучал голос Кюнга:

– Товарищи! Почтим память нашего дорогого товарища Эрнста Тельмана минутным молчанием.

В блоке наступила траурная тишина. Склонив голову, Андрей вспомнил о том, что учился в школе, носящей имя несгибаемого коммуниста. Огромный портрет Тельмана вывешивали над парадным подъездом по праздничным дням, вспомнил школьные вечера, посвященные мужественному борцу международного пролетариата.

Прощай, дорогой товарищ Тельман…

Когда староста вновь включил свет, Кюнга в блоке уже не было. Бунцоль медленно обвел пленных невидящими глазами и, согнувшись, пошел к выходу. Ему было особенно тяжело. Тельмана он знал лично. Вместе с ним он принимал участие в организации забастовок гамбургских рабочих…

Глава тридцать шестая

Весть об убийстве Тельмана, потрясшая десятки тысяч узников Бухенвальда, сплотила всех антифашистов. Опасаясь массового бунта, комендант приказал удвоить наряды солдат на сторожевых вышках. Эсэсовцы, ответственные за отдельные блоки, получили строгое предписание следить за настроением своих подопечных и в случае чего патронов не жалеть. Сотни провокаторов и предателей рыскали по лагерю. В помощь потерявшим влияние зеленым была брошена большая банда уголовников из концлагеря Дахау.

Атмосфера в Бухенвальде накалялась. Борьба между зелеными и политическими вспыхнула с новой силой.

После очередной победы Андрея Бурзенко на ринге группа отборных головорезов с криками кинулась на русского спортсмена, когда тот перелезал через веревки. Но на их пути выросли несколько крепких и плечистых русских. Вспыхнувшая потасовка быстро переросла в массовую драку. В нее втягивались новые и новые узники. В скором времени на поляне шло настоящее рукопашное сражение, в котором с обеих сторон участвовало более тысячи человек. Эсэсовцы, наблюдавшие драку со сторожевых вышек, направили на узников пулемет и ждали результата. Когда, к их разочарованию, явно обозначился перевес политических, с вышек полоснули из пулемета. Пули засвистели над головами. Узники стали разбегаться. Эсэсовцы спасали зеленых от разгрома.

Гестаповцы знали, что их злодеяние так или иначе станет известным мировой общественности. Но как сообщить о подлом убийстве? Даже самые тупоголовые фашистские палачи во главе с рейхскомиссаром Гиммлером понимали, что стандартному вранью – «Покончил жизнь самоубийством» или «Убит при попытке к бегству» – никто не поверит. Гестаповцы трусили, пытаясь вначале замазать следы преступного убийства. И лишь 14 сентября 1944 года, чуть ли не через месяц, фашистская пропаганда решилась сообщить о смерти Тельмана. Вечером, когда на площади Бухенвальда узники выстроились для вечерней проверки, они услышали, как берлинское радио передало специальное сообщение:

«При налете англо-американской авиации на окрестности Веймара 28 августа многочисленные фугасные бомбы попали в концентрационный лагерь Бухенвальд. Среди убитых заключенных находятся также бывшие депутаты рейхстага Брейтшейд и Тельман».

Наглая ложь была очевидна всякому. 28 августа ни Веймар, ни Бухенвальд не бомбили. Бомбардировка была на три дня раньше, 25 августа. Кроме того – это все узники знали – ни одна фугасная бомба на территорию концлагеря не упала. Видимо, гестаповцы впопыхах не смогли договориться с министерством пропаганды и более правдоподобно подобрать дату убийства.