Рип Винклер

— ОрррХа зовет спуститься к ним великого Бхххххунда. Всегда так делается. Верховного бога приглашают прийти на наш праздник, чтобы показать, как мы благодарны ему и что всегда рады видеть его. Видишь на возвышении, где сидела жрец-вождь, оставлено пустое место — это для него, но бог никогда не спускается, вернее, — добавил он злорадно, — не спускался до этого дня. Но сегодня…

Крики ОрррХи уже были непрерывными.

— Когда она последний раз прокричит и смолкнут барабаны, ты, Рип, выйдешь к ним.

— А ты уверен, что все пройдет, как надо, и они примут меня за вашего Бхххххунда.

— У Бхххххунда много разных личин, почему бы тебе не быть одной из них. Одурманенные пляской жрец-вождя, они воспримут твое появление именно как Бхххххунда. Главное, скажи так, как я тебя учил, а там уж мое дело.

— Как ты думаешь, как себя тогда поведет ОрррХа?

— Она будет бороться, — уверенно заявил Тум, — но ничего, у нас тоже есть союзники, а с тобой у нас их будет еще больше. — Старик кинул взгляд на танцующую. — Уже скоро, иди и делай, как договорились…

Движения убыстрялись, удары барабана сыпались как горох, жрец-вождь непрерывно кричала, призывая своего покровителя, племя, как один, вторило ей; и вот барабаны забили почти дробь, ОрррХа, подражая и подстраиваясь под них, задергалась, как в припадке. Приближалась кульминация. На мгновение все окружающие замерли, а затем из десятков глоток родился единый, как одно дыхание, крик-вздох:

— Бхххххунд…

И тут же воцарилась тишина, вновь стало слышно потрескивание огромного костра, уханье ночных птиц, рыки зверей, Женщина застыла в выжидающей позе, молитвенно воздев руки (лапы или все же уже руки) к небу. Все взоры обожающе и преданно уставились на статую, точно между головами которой сейчас сверкали в ночном блеске еще не сошедшиеся спутники планеты. В этот момент из-за нес на свет костра вышел Рип.

Несомненно, время его появления было выбрано самое удачное. На Винклере были парадные доспехи, плетенные из множества тщательно подобранных и пригнанных тонких лиан и прутьев. Доспехи двумя пластинами закрывали обнаженный торс юноши. Внизу, обвивая его чресла и колени, к ним крепилась хорошо вычиненная шкура, вся в цветастых татуировках и разрезанная бахромой снизу. Но не это было главным — на голове Рипа красовалась деревянная маска, изображающая двуликое лицо Бхххххунда в миниатюре. По периметру маски, придавая ей более живой вид, качался каскад великолепных перьев, более величественный, нежели у жрец-вождя. Тум рассказал, что над изготовлением этой штуки ему пришлось провозиться более шестидесяти ночей.

Облаченный таким образом Винклер Неподвижно стоял перед глазами всего племени.

Секунду после его появления длилось замешательство, а затем по рядам прошел шепот, и все как один Люди Хаадо с криком благоговения и ужаса попадали ниц.

Окинув неразумную паству для порядка тяжелым взглядом (вдруг кто-нибудь смотрит), Рип начал свою речь. Речь спустившегося на землю бога, речь, словами которой он мучил себя все пять ночей, ломая язык и губы о непривычные звуки, фразы и переходы, пока не стало получаться более или менее пристойно.

Он произносил ее, как и учил Тум. Не торопясь и слегка растягивая на последнем слоге слова, но подозревал, что все равно, как ни старался, акцент с головой выдавал его. Ничего, пусть думают, что за века, пока бог сидел на небе, он немного разучился говорить по-хаадски.

Когда речь закончилась, Винклер замер в выжидающей и (он надеялся) величественной позе. Тут же рядом из темноты появился старый переводчик.

Племя начало медленно поднимать головы. В глазах хаадат светилось все — от неподдельной радости до полуприкрытого или явного недоверия, изумления и страха…

Поднялась с земли и ОрррХа. Жрец-вождь внимательно осмотрела Рипа, перевела взгляд на Тумаки, видимо, удовлетворенная осмотром, тут же горячо жестикулируя, пролаяла что-то сначала в сторону племени, а затем обращаясь к заговорщикам.

— Чего она хочет? — из-под маски задал Винклер вопрос Туму.

— Старая лиса почуяла неладное, она говорит, что необходимо удостовериться, являешься ли ты истинным Бхххххундом или, напротив, кем-нибудь из его врагов. Она требует, чтобы ты снял маску.

Рипа охватило волнение.

— Что мы теперь будем делать?

— Ничего, я так и думал. Покажи им лицо.

Рипа передернуло.

— Лицо, ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, в любом случае отступать уже поздно. — Он поднял руки и резко сорвал головной убор. Неясный вздох раздался из сотен глоток людей.

ОрррХа, как показалось, торжествующе и с облегчением указала пальцем на Рипа и начала громко кричать, обращаясь ко всем.

— Ну и чего она теперь говорит?

— Она говорит, что ты самозванец и, возможно, специально послан, дабы совратить Хаадо с пути истинного. «Да кому они нужны», — подумал Рип.

— И что я продался тебе, — продолжал Тум, — и что во славу Бхххххунда нас обоих необходимо умертвить.

— Неплохой оборот, как ты думаешь, ей поверят?

— Сейчас племя в раздумье, пока мы еще не сказали своего слова.