Рип

Сглатывая ком в горле, я действительно изучала его. Его черные волосы были ниже плеч, толстые спутанные пряди которых вились нежной волной. Черные брови обрамляли его восточноевропейское лицо. В данный момент его нос распух и кровоточил, как и его губы. Но я видела отчетливые высокие скулы и темную щетину, покрывающую лицо. Даже под отеком и кровью я могла видеть, что его губы были полными. Кожа цвета темной оливы свидетельствовала о его грузинском наследии, и он был ничем иным, как горой мышц. Каждый сантиметр его высокой фигуры — где-то около двух метров — покрыт выпуклыми прожилками и мускулатурой.

Отодвинувшись, чтобы лечь на подушки, я положила ноутбук на колени, не в силах отвести глаз. Слова Кисы, сказанные чуть ранее, всплыли в моем разуме: Они были близнецами… детьми… убитая семья… экспериментировали на них… прототип разработки наркотиков… под влиянием… новых наркотиков… Джахуа… его любимый убийца… с тех пор, как ему исполнилось восемь лет…

Вспомнив его имя, я прошептала «Заал» в пустую комнату, обвивая языком произношение и проводя пальцем по изображению его обездвиженного тела, растянувшегося на черном полу.

Затем его щека дернулась. Первое движение, которое я увидела от него с тех пор, как быки затащили его в дом.

Вернув руку назад, я с восхищением наблюдала, как его пальцы начали двигаться, его ноги начали вытягиваться, и низкий стон соскользнул с разбитых губ.

Я крепче и крепче сжимала свой ноутбук, когда Заал задвигался.

Затем, внезапно, его глаза открылись. Ярко-зеленые глаза, пленительные и красивые зеленые глаза. Я ахнула, когда эти глаза осмотрели темный подвал, где одинокая лампочка отбрасывала тусклый свет на его тело. Его глаза осмотрели пространство вокруг, и ровно на одну секунду он выглядел потерянным. Он выглядел почти… испуганным.

Моя грудь сжалась, когда взгляд Заала, казалось, смотрел прямо на меня, его очаровательные нефритовые зеленые глаза сталкивались с моими.

Чувствуя, что он видит меня, я потеряла контроль над своим дыханием. Мое сердце билось так громко, что я слышала его ритм в ушах.

Заал внезапно разорвал связь, его лицо исказилось в диком выражении, когда изо рта вырвался громкий рев. Его большое тело быстро задвигалось, наклонившись вперед, его руки и ноги были вывернуты назад, из-за узких цепей, сдерживающих его движения.

Заал опустил голову только для того, чтобы найти кандалы, закрепленные на его запястьях и руках. Сосредоточившись, он начал натягивать цепи, проверяя прочность звеньев.

С каждым взмахом, его сильные мускулы бугрились от напряжения, он кричал оглушительным ревом. Он не мог освободиться и начал метаться. Выражение его лица было ужасно суровым, и он смотрел на стену перед собой, словно ожидая, пока кто-нибудь войдет.

Его голова металась, кулаки сжимались, он рвался из цепей. Я не могла этого вынести. Я не могла смотреть, как он терзает себя. Когда из его горла вырвался еще один разочарованный рев, я захлопнула свой ноутбук. С меня довольно.

Я пыталась успокоить свое дыхание, но была убеждена, что у моих легких собственный разум. Я пыталась успокоить свое сердце, но оно билось слишком быстро. И я пыталась расслабиться, но мое тело горело от сочувствующей боли. Боли от того, что демоны обладали Заалом Костава.

Я внезапно вспомнила про Луку, в частности ночь финала «Подземелья», тогда много месяцев назад. Он был груб и жесток, но в его глазах все еще было что-то. Мерцание человеческого, пытающееся изо всех сил вырваться наружу. И у него была Киса. У него были наши родители, Виктор и Кирилл. Он был у меня.

Но Заал. Заал был ничем иным, как необузданной агрессией. Его запястья были изрезаны и истекали кровью, пока он пытался вырваться из цепей, он никогда не переставал пытаться вырваться на свободу. Как будто что-то мучило его, заставляя никогда не останавливаться.

Отставив от себя ноутбук, я побежала в ванную. Дрожащими руками открыла кран и брызнула ледяную воду на лицо.

«Кто мог сделать такое с другим человеком?» — грустно подумала я. — «Кто мог морально заставить кого-то быть таким жестоким, таким диким? Это больно и безумно?»

Но когда я подняла голову, и мои карие глаза уставились на меня в отражении зеркала, я вспомнила разбитый и испуганный взгляд нефритово-зеленых глаз Заала, когда он смотрел прямо на объектив камеры.

Да, он был порочный. Да, он был диким, но в ту долю секунды было нечто большее. Что-то из настоящего Заала Костава все еще жило в нем. Я была уверена.

Вернувшись к своей кровати, я проскользнула под одеяло, измученная и обессиленная. Я закрыла глаза, но мой разум все еще не мог отключиться.

Прежде чем я это поняла, я потянулась к своему ноутбуку и, глубоко вздохнув, открыла значок наблюдения. Безумные шаги Заала немедленно высветились на экране.