Rise 2. Эра Света (СИ)

— Да нормально. Жить будет. Знаешь, как ему повезло? Заведется у него жена, забеременнеет, начнет капризничать и ныть: «Не понимаешь ты, Эйдан, как тяжело беременным!». А Эйдан тяжело вздохнет и ответит: «Как раз-таки понимаю!»

Амарантайн фыркнула в чайную кружку. А Титания поймала себя на мысли, что никогда не станет капризничать и ныть Эйдану о том, как тяжело быть беременной.

— Все, пойдем Эра потрошить! — позвал Стикс, и они с Амарантайн покинули столовую, оставив Титанию в одиночестве.

Зефир все равно взлетит с планеты через пять с половиной часов, когда Эра тоже освободят от посторонних жизненных форм в его теле, и оба больных стабилизируются достаточно, чтобы пережить взлетные перегрузки.

На Солярии царило радостное безумие. Все вопили, радовались, обнимались, невзирая на разницу происхождения и биологических видов. Люди раздавали домашнее угощение, откуда-то звучала музыка. Пуще ллуральцев радовались магиксовцы, которые не только победили мморнов, но и наконец-то зажили спокойно у себя дома, без всяких угроз со стороны Ллурала. Под ногами рассыпалась в пыль горелая трава. Ее сожгло не пламенем, а невыносимо горячим солнечным светом, и можно было только гадать, что творилось на Солярии во время битвы.

В толпе празднующих мелькнула живая и невредимая Нисфорца, азартно спорившая о чем-то с Хансом. Маэрлена опять сломала ногу, и ее, очень довольную, таскали на себе Валаэйт и Эрастан.

Большая толпа вилась вокруг Эриха, воодушевленно что-то рассказывающего спецкурсникам. Порой мелькала Никс, но вокруг нее не вились, она отпугивала всех своим пронзительным взглядом.

Эа Солнцеликую все поздравляли, и она улыбалась в ответ, тоже что-то отвечая. У солнечной королевы была перебинтована рука, а на щеке краснела ссадина, но Эа выглядела так уверенно и решительно, что пожалуй, еще разочек победила бы мморнов.

Титания протолкалась к ней и тоже получила такую теплую и радостную улыбку, словно ей улыбнулось само солнце.

— Вы же позволите пожить нам рядом с вами, пока не появится червоточина? — спросила она. — Мы образованные, молодые, можем помогать вам.

Солнцеликая подняла брови, удивленная этим вопросом. Улыбка слегка померкла.

— А ты уже знаешь, сколько именно надо ждать? — уточнила она.

— Ну, Стикс же сказал: скоро, — пожала плечами Титания.

— Вот и я тоже начинаю гадать, когда именно вы получите назад свою червоточину, и как мне распределять людей и ресурсы, если вы поселитесь по соседству, — ответила королева, и вовсе начиная хмуриться. — Стикс потом не сообщил более точный срок?

Титания замотала головой.

— Уточни, сколько по его меркам означает «скоро», — серьезно посоветовала Эа. — Это же дети звезды, считающие время в веках и тысячелетиях. «Скоро» в понятии Стикса может означать, что к тому времени у вас уже будут внуки…

Титания сорвалась с места.

Стикс стоял, окруженный спецкурсниками, и рассказывал вроде бы о своей жизни в Магиксе после «смерти» Эриха.

Фея металлокинеза протолкалась сквозь толпу и оборвала его на полуслове:

— Ты уже добрался до того места, где скажешь, через сколько лет мы вернемся домой?

Все его слушатели разом напряглись и умолкли. Стикс внимательно оглядел их.

— Мы намеренно не сообщили точный срок, пока мморны все еще представляли опасность. Многие из вас отказались бы биться, зная, что это не ради нас самих, а наших потомков, — нехотя кивнул он. — Мы проложим свою собственную стабильную и безопасную червоточину через сто двадцать пять магиксовских лет, три месяца и пять дней.

На секунду повисла оглушительная, звенящая тишина, после чего все зашумели еще громче.

— Целых сто двадцать пять лет! — возмутилась Титания под общий ропот. — А лекарства для вечной жизни у тебя…

— Не целых сто двадцать пять, а всего сто двадцать пять! — рявкнул Стикс, заставив всех снова испуганно притихнуть. — Хочешь еще немного цифр? Червоточина между Магиксом и Ллуралом восстановится через пятьсот двенадцать лет. За это время у вас дома сменятся двадцать два-двадцать пять поколений людей. Можно отремонтировать звездолет-астероид и лечь в гиберкамеры — при современных технических возможностях путь займет лет триста восемьдесят, но нет никакой гарантии, что он опять не встрянет в какую-нибудь туманность по дороге. Или переделать тот же астероид в корабль поколений. Превращение астероида в место постоянного проживания займет на несколько лет больше, чем вариант с гиберкамерами. За время полета внутри сменятся шестнадцать-семнадцать поколений, и не ручаюсь, что они за это время не свернут в сторону, не устроят войну, не перебьют себя же или не взорвут свой дом. А тут всего-то надо остаться на месте, никуда не дергаться и подождать сто двадцать пять лет.

— Это будут наши праправправнуки, а не мы сами! — не унималась Титания.