Rise (СИ)

Она заметила его и, указав кивком головы в сторону, где он лежал, произнесла:

— У тебя что-то упало, подбери. Или это ты в меня решил швырнуть?

— Нет, я нечаянно. Подай, пожалуйста, — я протянул руку в ее сторону.

Грейнджер посмотрела на меня прищуренными глазами, словно пытаясь понять, нет ли подвоха в моих словах.

— Знаешь что, забери сам, пожалуйста, — с нажимом на последнее слово сказала она и отвернулась к окну.

Я вздохнул. Достал волшебную палочку и прошептал:

— Вингардиум Левиоса! — билет плавно поплыл по воздуху ко мне. Я поморщился, колдовство по прежнему отбирало больше сил, чем должно было, а мне ведь еще предстояло колдовать в Хогсмиде. Спина изрядно болела, но я не хотел ложиться в присутствии Грейнджер.

— Без магии не обойтись, да, Малфой? Даже в такой ерунде? — хмыкнула она.

— Теперь не обойтись, — тихо сказал я.

Она ничего мне не ответила, и снова повисла неловкая тишина. Поезд неожиданно дернулся, и я, не успев ни за что ухватиться, упал на пол. Вот только этого сейчас не хватало. Спину пронзила резкая боль. Нужно было срочно повернуться и подтянуться на руках, но не получалось. Я поморщился. Вот черт!

— Малфой, ты в порядке? Вставай! — неуверенно проговорила Грейнджер.

Я сцепил зубы. Мне ужасно не хотелось, чтобы она видела меня таким.

— Малфой, что случилось? — снова обратилась она ко мне, и я понял, что отвертеться не получится.

— Я не могу подняться, — едва слышно сказал я.

— Ты ушибся, да?

— Дело не в этом… — я вздохнул и зажмурил глаза, мне удалось подобрать нужные слова: — Я не чувствую ног уже больше трех лет, и у меня болит позвоночник. Поможешь мне сесть? — как же стыдно было говорить об этом.

Гермиона порывисто вздохнула и кинулась мне помогать. Подала мне руку и с помощью заклинания левитации аккуратно усадила обратно на диван.

— Так ты не ходишь? — она была удивлена и ошарашена. — Редко такое увидишь в мире волшебников, тут с переломами и травмами справляются лучше, чем маглы.

— Это если сразу получить помощь, а если ты Пожиратель Смерти, тебе не полагается такая роскошь, — с горечью проговорил я.

— Это из-за этого ты заявил, что не хочешь жить временами, да? Почему ты сразу мне не сказал? — голос ее звучал теперь менее враждебно, даже как-то мягко.

— Мне не нужна жалость! — отрезал я.

— Неужели колдомедики отказали тебе в лечении? — с нотками негодования произнесла она.

— Они оказали мне первую помощь. А дальше, как я понял, им было приказано ждать суда. Суд постановил забрать у нашей семьи все деньги, потому теперь лечение невозможно. Зелье, которое могло бы помочь мне, очень сложное и стоит крайне дорого, к тому же заказывать его надо во Франции через Министерство. Когда колдомедики отвезли меня домой, один из них намекнул, что Министерство не заинтересовано в моем лечении, потому даже если я обращусь к ним за помощью, я ее не получу. Вот и все.

— Я… даже не знаю, что сказать, — немного растерянно сказала Грейнджер. — Они не правы.

Я пожал плечами:

— Победителей не судят. Они посчитали, что такое наказание будет для меня в самый раз. Я и не ожидал, что меня простят со слезами умиления на глазах.

— Но…

— Не надо больше об этом, Грейнджер, — перебил ее я. — Забудь.

Она опустила голову, пожала плечами и снова посмотрела на меня.

— Так как ты здесь оказался, Малфой? — решила она сменить тему.

— Еду в Хогсмид, как ты уже могла догадаться, — она нахмурилась, конечно, это не то, что она хотела от меня услышать. — Если серьезно, я хотел посетить Визжащую Хижину и почтить память профессора Снейпа. Он много для меня значил.

— Да, профессор оказался едва ли не самым храбрым из нас всех. Ты хочешь почтить его память?.. Ты ведь знаешь, что он на самом деле противостоял Волдеморту?

— Разумеется, Грейнджер. Я не могу ходить, и я провел под домашним арестом три года, но я не разучился читать, газеты о нем многое написали. Поттер дал исчерпывающее интервью о подвигах профессора Снейпа, — я сделал небольшую паузу, раздумывая, стоит ли объяснять подробнее. Немного поколебавшись, я решил, что хуже не будет, если я скажу то, что думаю. — Если бы я раньше узнал, на какой стороне он сражается, возможно, я бы вдохновился его примером и нашел бы в себе смелость помогать вашей стороне.

— Малфой, ты серьезно? А как же убеждения о чистокровности? — судя по вопросам, она мне не поверила.

— Эти убеждения для меня давно перестали быть главенствующими. Лорд был не прав. Да и не думаю, что он сам считал это важным. Он просто хотел власти и был больным психом.

— Удивительно это слышать от тебя, — сказала Грейнджер.

Я снова пожал плечами — добавить мне было нечего.

Остаток пути мы проехали в тишине. Когда поезд прибыл в Хогсмид, Гермиона снова обратилась ко мне:

— Тебе помочь выйти на станцию?

— Я позову домашнего эльфа, он отлевитирует меня, — соврал я.

— Как знаешь, — сказала она и вышла из купе.