Риша решает!

– …и где-то через полгода команда выросла в два раза, – продолжает Стас, но уже не так весело. В каждом слове слышится звон вины и сожалений. – Пришли новые ребята, классные. Такие же горящие мечтой, как и мы. Потом случился первый телевизионный проект, за ним второй. Нас начали узнавать, приглашать. Работы было валом, но хотелось еще больше, круче, масштабнее. Победа в шоу подарила путевку за границу. Это было оно, Риша. То, ради чего мы столько старались. Выход на мировой уровень. Мы вбухали все деньги, что были на руках, в перелет и жилье на первое время. Я был уверен, что как только о нас узнают там, как только увидят, мы тут же станем нарасхват. Но я ошибся. Всех подвел, – последнюю фразу он произносит совсем глухо.

– Что случилось?

– Жизнь.

Проходим еще несколько шагов, не знаю, что сказать. Я думала, это будет веселая история приключений и танцев, но на деле все оказывается куда прозаичнее. Груз, который на себя взвалил Стас, становится слишком очевидным. Ответственность за команду – это ведь не только про победы, но еще и про поражения.

– Знаешь, я думал, все будет как в фильмах, – кисло усмехается Стас, но я чувствую, с каким трудом ему удается не ронять клоунскую маску. – Приезжают талантливые ребята из жопы мира и устраивают офигенное шоу, их замечает какой-нибудь крутой дядя, а через месяц они уже звезды.

– Как в «Шаге вперед»?

– Да, Риша, – с теплотой произносит он. – Типа того.

– И что вам помешало? Не нашлось крутого дяди?

– Их как раз таки полно. Еще и тети были. Просто мы оказались никакими не особенными. Таких там тысячи, куда ни плюнь, одни таланты. Когда обучение закончилось, мы решили остаться в LA. Точнее, я всех подбил. Таскал ребят по кастингам и конкурсам, преследовал агентов и продюсеров, но ничего не получалось. Вообще ничего. Я влез в долги, команда слабела. Это больше не могло продолжаться, пришлось вернуться в реальность.

– Почему вы не продолжили карьеру здесь, на родине?

– Потому что… – Стас запинается, и я неосознанно сжимаю его пальцы.

Он отвечает мне едва ощутимым импульсом, и мы касаемся плечами, оказавшись слишком близко. Опускаю голову и замечаю, что мы идем в одну ногу. Шаг, хруст. Еще раз. И еще. Даже темп одинаковый.

– Я не уверен, что хочу этого, Риша. Не уверен, что смогу снова пробежать такой марафон, ведь мы откатились к началу. Я откатился. Придется начинать с нуля, снова прошибать стены лбом. Не есть, не спать, бежать куда-то. Будет ли в этом смысл? Я уже не знаю. Правда. Может, это просто не мое?

Тяну Стаса в сторону, чтобы выйти в еще один двор, за которым, через пару кварталов, нас уже будет ждать «нора». На детской площадке малышня строит кривой снежный городок, пара мужичков топчется возле машины, заваленной снегом, из подъезда выходит девушка в короткой куртке и ботфортах на высоченных каблуках. Наверняка у всех этих людей есть мечты. Большие и маленькие, исполнимые и не очень. И кто-то будет жить, лишь воображая их исполнение, а кто-то – идти напролом, превращая мечту в цель. Вторые, несомненно, удивительные и сильные люди, но подобный путь неразрывен с риском разбиться. Высота желаний обычно опасна и непредсказуема.

Искоса поглядываю на Стаса, его губы сжаты, и улыбка, которую он пытается выдавить, совсем не похожа на настоящую. Я и не предполагала, что он видит весь свой путь вот так. Что он так сильно его обесценивает только потому, что не добрался до желаемого финала. Мы привыкли завидовать чужому успеху, глядя только на моменты взлетов. Когда смотришь видео невероятного танца, не задумываешься о том, сколько месяцев, а то и лет ушло на отработку техники, сколько литров пота и слез оставлено в репетиционных залах. Все, что ты думаешь, обычно сводится к простому: «Ого! Вот это повезло!» Только нет никакого везения, в первую очередь за каждым успехом стоит тяжелая работа, даже если ее не видит никто.

– Стас, ты просто выгорел, – говорю я без ужимок и показной воинственности, потому что сейчас они ни к чему. – Когда долго делаешь что-то, даже если очень это любишь, ты устаешь. И это нормально. Только не надо преуменьшать то, чего ты добился. И уж тем более не смей думать, что танцы – это не твое. Ты видел, как на тебя малышня смотрит? Они же в восторге от занятий. Я, конечно, не совсем его разделяю, но тоже готова признать, что ты не только хороший танцор, но и хореограф тоже. У тебя получается учить, наставлять, заряжать. Тебе просто нужен отдых, передышка, чтобы выйти наконец из круга, где нужно бесконечно бежать, и понять, куда еще ты можешь пойти. Воспринимай все это как возможность, а не конечный результат.

– Ого, – тихо выдавливает Стас.

– Иго-го! Это ведь простые выводы. Я понимаю, тебе сейчас трудно. И ты имеешь право грустить и злиться, но не зарывай себя и то, во что веришь. Все эти крутые дяди и тети, которые вас не разглядели, похоже, страдают или слабоумием, или проблемами со зрением. Они еще локти кусать будут! Вот увидишь!

– Мне так нравится, когда ты ругаешься на кого-то, кроме меня, – отвечает Стас, немного повеселев.

– Наслаждайся!