Ришелье. Спаситель Франции или коварный интриган?

Как известно, обычаи того времени требовали при королевском дворе обязательного наличия фаворита. У Иакова таковым являлся молодой шотландец по имени Роберт Карр. Внезапное появление Джорджа Вильерса и его головокружительное восхождение по "карьерной" лестнице, разумеется, сильно обеспокоили Роберта. В сложившейся ситуации его даже не слишком утешал внушительный статус своей персоны: милостью короля шотландец стал первым графом Сомерсетом. Слухи о том, что слава бывшего королевского любимчика стремительно затухает, распространялись быстро. Тут же выискались давние противники или же просто недоброжелатели графа Сомерсета, вознамерившиеся заменить его новым протеже. Так граф был устранён по обвинению в заговоре и приговорён к смерти. Правда, позднее король, не испытывавший больше нужды в старом фаворите, смягчился и заменил смертный приговор тюремным заключением. О дальнейшей судьбе шотландца ничего не известно.

С тех пор король больше ни разу не вспоминал о Роберте Карре: его мысли полностью захватил предприимчивый Джордж Вильерс. В январе 1616 года он стал королевским шталмейстером (господином над лошадьми), а это была должность, требовавшая каждодневного общения с королём. О лучшем исходе событий Вильерс не мог и мечтать… Спустя некоторое время он получил орден Подвязки, а позднее — титул виконта, приличествующие данному титулу земельные наделы, а также членство в палате лордов.

Достигнув таких невероятных привилегий при королевском дворе, Джордж вовсе не собирался с ними расставаться. Он неумолимо расправлялся с любой, пусть даже самой крошечной, угрозой. Малейший жест, способный хоть сколько-нибудь подорвать его авторитет в глазах короля, Вильерс расценивал чуть ли не как личное оскорбление, не оставляя своим соперникам-придворным ни единого шанса. В то же самое время перед королём он пресмыкался, как последний фигляр.

— Ты шут? — спрашивал его король. — Ты мой паяц?

— Нет, Ваше Величество, — отвечал Джордж, лобызая его ноги, — я ваша собачка.

И в подтверждение этих слов он тявкал и прыгал перед королём на корточках. Об остальных "услугах", которые эта "собачка" оказывала своему повелителю, говорили разное. Но дело, наверное, того стоило…

Роджер Локиер, биограф герцога Бекингэма, весьма категоричен в своих выводах. Он приводит отрывок из письма Иакова I Бекингэму, в котором король упоминает "времена Фарнхэма", которые он якобы никогда не забудет, "ведь тогда подушка не отделяла пса от его хозяина". Поясним, что Фарнхэм — это замок, где двор сделал остановку во время поездки короля по стране в 1615 году. Роджер Локиер делает из этого следующий вывод:

"Стало быть, именно в замке Фарнхэм юный Джордж физически уступил Иакову".

Мишель Дюшен, другой биограф герцога, с этим не согласен. Он пишет:

"Позволяет ли отсутствие подушки между псом и его хозяином однозначно сделать вывод о существовании сексуальной связи? Это, разумеется, возможно, но не очевидно".

По его мнению, очевидны три вещи. Во-первых, то, что влечение короля к юному Джорджу Вильерсу в 1615–1616 годах, несомненно, имело "чувственную природу". Во-вторых, точно известно, что Джордж не был гомосексуалистом (для этого он слишком увлекался женщинами). В-третьих, как пишет Мишель Дюшен, "даже если поначалу, возможно, существовала физическая связь между сорокалетним королём и юным фаворитом, то она продлилась недолго".

А вот историк Ален Деко чётко указывает на то, что короля и его фаворита "связывала любовь". Он констатирует:

"Король не просто любил, он обожал Бекингэма, и страсть его не знала границ".

В своих письмах Иаков I писал о "нерасторжимости их уз", называл красавчика Джорджа "нежной супругой" и подписывался как "любящий пана и муж".

Мишель Дюшен с этим опять не согласен:

"То была эпоха гипербол и экстравагантных метафор. Когда Иаков пишет Бекингэму, что тот является его "супругом" (husband), то это не более точное указание, нежели когда он называет себя его "папой" (dad). А в одном письме от декабря 1624 года (или 1623 — датировка неточна) <…> упоминается "новый брак": здесь мы снова имеем дело с цветистым языком эпохи".

Как бы то ни было, в 1617 году "собачка" получила титул графа Бекингэма, а чуть позже стала герцогом. К этому времени Джордж превратился в одну из самых влиятельных фигур при дворе Иакова I. Он осуществлял покровительство нужным ему людям, посредничал при назначении на должности при дворе, разумеется, не бесплатно, и это неплохо обогатило его. Как-то незаметно все его основные конкуренты лишились своих постов, а новоявленный герцог Бе-кингэм стал лорд-адмиралом, то есть главнокомандующим английским флотом, а фактически — ключевой фигурой в правительстве, обладавшей огромным влиянием на стареющего короля, а позднее и на его наследника, принца Карла.

Лорд-канцлер Эдвард Кларендон написал об этом так:

"Его восхождение напоминало скорее взлёт; фортуна оказалась к нему настолько благосклонной, что он достиг вершины славы раньше, чем его успели разглядеть у её подножия".