Риск эгоистического свойства

   – Ну ладно, ладно! – Теперь играя торопливую покорность, дурашливо. – Простите великодушно подростка глупого! Чего с меня взять! – И, развернувшись на стуле всем корпусом к Тимофею, уверенная в полученном прощении, спросила Тимофея: – А как вас зовут?

   – Тимофей, – представился он, как на приеме.

   – Софья! – предупредила новую атаку Катерина таким голосом, что баловаться дальше Соне расхотелось сразу же.

   – Я Валентину позову! – поняв, что перегнула и сейчас выгонят насовсем, заспешила девочка, доставая сотовый из кармана шорт.

   Валентина образовалась на пороге через несколько секунд после звонка, никак за дверью ждала приглашения. Появление русской красавицы таких телесных форм произвело на Тимофея неизгладимое впечатление, а «простодушие необычайное» покорило навсегда.

   – Валентина, вы прекрасное, чудесное творение природы! Красота и доброта в чистом виде! – понесло неизвестно куда Тимофея.

   Он встал и даже поцеловал ей ручку, чем вызвал временный коллапс богатырки, выразившийся ступором, восхищенным взглядом на галантного Тимофея и алым румянцем, залившим все лицо.

   – О! – тут же подхватилась Соня, принявшись практически прямым текстом за сватовство: – Она еще знаете как готовит! Все умеет и учится сейчас на компьютерных курсах, а считает, как Лобачевский…

   Дурдом крепчал! Катерина не знала, смеяться ли вместе с ними или разогнать эту шарашку, а особенно неугомонную деточку Соню Бойцову.

   – Стоп! Все замолчали! – приказала она таким тоном, которого слушались беспрекословно даже боевые генералы, были и такие в числе отцов ее пациентов.

   Воцарилась тишина благодатная, трое виновников шума производимого уставились на доктора Воронцову с нескрываемым восхищенным трепетом. Вернее, две девицы с восхищением, а Тим, как обычно, с понимающей спокойной улыбкой.

   – На сегодня театра хватит, Софья! – строго командовала Катерина. – Тим, тебя тоже касается, нечего ей подыгрывать, она и так девица беспардонная, что благополучно сейчас и продемонстрировала. Валентина, познакомься, это мой брат Тимофей. А теперь поставим чайник, порежем пирог и все дружно сядем за стол!

   – Николаевич, – поправил Тимофей. – У нас с Катериной разные отцы.

   А приему про «разных отцов» Тимофей научил Катьку, когда ей было десять лет, а ему, соответственно, тринадцать.

   – Люди, – учил он, – невнимательные и тупые. Мы говорим с тобой правду: разные отцы. Для них этого достаточно, ни один человек никогда не спросит, а родные ли у нас матери. Понимаешь?

   Словом, срабатывало всегда беспроигрышно! Как, впрочем, и все приемы, которым обучал ее Тимофей.

   Разбушевавшееся веселье прервал звонок в дверь.

   Почтальоны, скажем прямо, в такое время не ходят, как и сантехники в содружестве со всем жилищным управлением. В их доме без предварительного звонка от охранника снизу вообще никто не шастает!

   Предположение о незваном госте возникало в единственно возможном варианте.

   Причем у всех присутствовавших за столом, но открывать ломанулась, как лось через кусты, шумно задевая стулья, Валентина.

   Кирилл Степанович Бойцов вошел в кухню вслед за собственной домработницей, довольно улыбавшейся.

   – Добрый вечер, – оценив одним взглядом обстановку, поздоровался сосед. – Вы так смеетесь, что слышно у нас на кухне, особенно Соню, – пояснил свое незваное вторжение господин Бойцов.

   – Па! Как здорово, что ты пришел! – подскочила со своего места Сонька и повисла на отце. – У нас пирог обалденный, и Валентина рассказывает про учебу!

   Кирилл коротко поцеловал дочь в макушку, отцепил от себя и поставил на пол.

   – Я вижу.

   Все он видел, а что подумал – другой вопрос. Но следовало соблюсти все предписанные «ритуальные танцы». Бойцов шагнул вперед, Тимофей поднялся со стула и шагнул навстречу, мужчины протянули и пожали друг другу руки.

   – Тимофей, брат Катерины, – представился, снимая лишние вопросы, Тим.

   – Кирилл Степанович, сосед, – коротко и официально представился Бойцов.

   Мужчины, продлив рукопожатие несколько секунд, оценивали друг друга. Мнение составили. Разошлись.

   – Присаживайтесь, Кирилл Степанович, – пригласила соседским тоном Катерина, – действительно, чай, пирог.

   Электрические провода напряженности тихонько, предупреждающе зазвенели. Сонька ринулась спасать положение:

   – Ну, что дальше, Валентина?

   Ну, слава тебе господи! Спасибо, Валюха, напряжение исчезло или спряталось на время, уступив место продолжившемуся смеху.

   Семь дней он думал о ней, Катерине.

   Когда не работал, думал только о ней. Работал – отодвигал, забывал, выкидывал воспоминания, поэтому и работал как можно больше.

   А что тут думать? Думай не думай, а решений возможно только два: вступить в любовные отношения, суть роман, или поостеречься, ограничившись состоявшейся уже одноразовой любовью.

   Второе, само собой, предпочтительней. Никаких обязательств, серьезных отношений, влюбленностей в планы Кирилла Бойцова не входило и даже больше – категорически отвергалось.

   Да потому что не хотел, и все! И зачем? И надобности не видел!

   Сам факт, что отец спит с женщиной в одной квартире с ними, уже повод для обвинений и претензий из серии «а как же мы?».

   Только плюсы!