Рискни ради любви

– Хм! Кажется, я вас понял. – Дуайт Дэвис усмехнулся. – Видите ли, дело в том, что я никогда в жизни не шлепал по грязи в сопровождении сына герцога.

– Учитывая, что я хочу изучить археологию с самых азов, земля – это самое подходящее место для начала, – парировал Джек. – К тому же я не боюсь запачкать руки.

– Что ж, если вы в этом уверены…

Впрочем, когда через полчаса Джек все-таки оступился и оказался в траншее, по щиколотку наполненной водой с отвратительным запахом, он пожалел о своем высокомерии.

– Могу я предложить вам руку, милорд? – сказал кто-то с легким итальянским акцентом.

Подняв голову, Джек увидел итальянского друга Алессандры – не то Бередзолли, не то Беллазони, – протягивавшего ему руку.

– Будьте осторожны, сэр, тут очень скользко.

– Благодарю вас, я уже догадался, – бросил Джек в ответ.

– Хотите, я в следующий раз дам вам сапоги с подбитыми к подошвам гвоздями? – предложил итальянец.

Джек понял, что выглядит тут довольно нелепо в своей городской одежде. Все дело в том, что он собирался приступить к работе лишь на следующий День, но возле павильона встретил Дуайт Дэвиса, который предложил, ему осмотреть место раскопок, и Джек не смог отказаться. Но он не захотел задерживать ученого, а потому не пошел домой переодеться.

– Это был спонтанный поход, – проговорил Джек, топча грязь ботфортами. – У меня уже есть все необходимое для работы на раскопках, синьор…

– Беллазони, милорд, – подсказал его собеседник. – Но поскольку нам обоим предстоит работать тут рука об руку, да еще и в неформальных условиях, предлагаю перейти на ты и называть меня просто Фредерико.

– Ну, раз уж вы заговорили о формальностях, должен заметить, что меня не стоит называть «милордом», – заметил Джек. – К тому же я младший сын в семье и не имею никакого титула. – Произнося эти слова, Джек показался даже самому себе напыщенным индюком. – Лучше всего обращаться ко мне как к лорду Джеймсу.

– Прошу вас принять мои извинения! – воскликнул Фредерико. – Я абсолютный невежа во всем, что касается жизни пэров, их правил.

Беллазони говорил с ним вежливым и приветливым тоном, отчего Джек чувствовал себя еще большим грубияном. Господи, да совершенно не в его духе рассуждать о каких-то мелочах, касающихся его титула и ранга. И он всегда предпочитал, чтобы о нем судили по его поступкам, а не по тому, из какой он семьи и кто его отец. Неужели такая реакция может быть вызвана самым примитивным мужским инстинктом?

Это зависть?

Большие пальцы его ног подогнулись под мокрой кожей ботфортов. Это же смешно! Он рассудительный, умный джентльмен, а не какое-нибудь животное…

– Простите меня, ради Бога, за то, что отвлекаю вас от разговора, но не могли бы вы перенести вашу лекцию о правах перворожденных детей в какое-нибудь другое место, лорд Джеймс?

Джек мог и не оборачиваться. Какое-то первородное языческое чувство всякий раз вспыхивало в нем, когда Алессандра оказывалась рядом.

– Ничуть не сомневаюсь в том, что все это очень интересно, – продолжала она. – Однако мне надо разметить места раскопок, а вы, джентльмены, оказались на моем пути. – Заглянув в карту, она махнула одному из рабочих: – Хопкинс, я хочу, чтобы первое отверстие выкопали здесь. – С этими словами маркиза воткнула в землю маленький колышек всего в нескольких дюймах от сапога Джека. – На глубину сапога – пока этого будет достаточно, – добавила Алессандра.

Джеку захотелось провалиться сквозь землю – и лучше всего прямо в Гадес.

– А потом я отмерю сто шагов на запад и каждые десять шагов буду выставлять знак, – сказала Алессандра.

– Да, мадам. – Лопата вонзилась во влажную землю.

– Я посоветовала бы вам завтра надеть более подходящие сапоги, лорд Джеймс, – сказала Алессандра и повернулась, чтобы продолжить свой путь. – Ручная работа Хоби – это что-то потрясающее, – добавила она, выразительно приподняв брови и глядя на дорогие, но, увы, испорченные ботфорты Джека. – Однако вы приехали сюда работать, а не танцевать.

– К вашему сведению, джентльмен не ходит на бал в сапогах, – процедил сквозь зубы Джек.

Алессандра не слышала его, зато услышала Фредерико.

– Вы увязнете в словесной перепалке еще глубже, если попытаетесь сказать последнее слово в споре с итальянкой, – заметил он.

– Она наполовину англичанка, – отозвался Джек.

– Да. Но то, что вы слышали, – это слова истинной тосканки. А все уроженки Тосканы известны своим упрямством и независимостью духа. – Фредерико улыбнулся. – И опыт подсказывает мне, что с ними проще, когда действуешь на них шармом, а не вступаешь с ними в спор.

Великолепно, подумалось Джеку. Он только что опустился еще на один уровень вниз. Мало того что ему прочли лекцию по основам археологии, так еще и бывший любовник этой женщины дает ему советы по амурным делам.

А что касается их нынешних взаимоотношений…

– Что ж, меня это вполне устраивает, поскольку я не имею ни малейшего желания добиваться ее благосклонности.

Резко повернувшись, Джек пошел прочь, чтобы не предстать перед своим собеседником еще большим глупцом. Таким идиотом он не был со времен своей прыщавой юности.

– Черт возьми!