Рискни ради любви

Вздохнув полной грудью, чтобы немного успокоиться, Алессандра прислонилась к ограждению фонтана.

– Полагаю, ты не просто так захотел потолковать со мною наедине, – проговорила она. – Думаю, есть какая-то причина…

– Почему ты считаешь, что мною движет не только желание получить удовольствие от твоей приятной компании?

– Вот что, не трать больше попусту своих золотых слов, – ответила маркиза. – Чего ты хочешь?

– Да будет тебе, Алесса, мы же друзья! – Фредерико помолчал. – Очень хорошие друзья, – добавил он.

– Все это в прошлом, – тихо проговорила она.

– Как бы мы ни хотели этого избежать, прошлое все равно присутствует в нашей настоящей жизни, – спустя несколько мгновений промолвил Фредерико.

– Пьетро сказал, что ты начал изучать историю. – Алессандра даже не пыталась скрыть сарказм, звучавший в ее голосе. – Но я посоветовала бы тебе заняться изучением этики.

Разведя сзади в стороны полы своего сюртука, Фредерико сел на камень и положил одну изящную лодыжку на другую.

– О, этот предмет мне знаком, – заявил он. – Настолько знаком, чтобы быть уверенным в том, что не бывает абсолютно правильных или неправильных вещей.

Алессандра прикусила губу.

Запрокинув голову, Фредерико посмотрел на звезды, словно пытаясь запомнить музыку ночи – плеск воды, стрекот цикад, шорох ветра в листве.

По ее телу пробежала дрожь. Алессандра со стыдом вспомнила, что в прежние времена их мысли пребывали в полной гармонии.

Кажется, Фредерико понял, о чем она думает.

– Что ж, хорошо, – вымолвил он. – Вижу, ты не в настроении предаваться воспоминаниям, а потому не стану томить тебя дальше. По правде говоря, хочу попросить тебя об одолжении.

– Должно быть, ты шутишь.

– Совсем небольшом одолжении, – уточнил он. – И совершенно безвредном.

– Нет, – отрезала Алессандра, насторожившись.

– Насколько я понимаю, ты осталась такой же горячей, какой и была, – сказал Фредерико. – Леди, от которой искры в разные стороны разлетаются. – Он стал обмахивать свои щеки ладонями – этот жест всегда казался Алессандре невероятно высокомерным. – Но ты даже не выслушала меня.

– В этом нет необходимости, – бросила Алессандра. – Ничто – ты слышишь, ничто! – не заставит меня помогать тебе.

Шум льющейся из фонтана воды заглушил шаги Фредерико, когда он встал и приблизился к ней.

– Ты уверена в этом?

– Когда я прошлый раз сделала то, о чем ты просил, умер человек, – ответила Алессандра. – Как это на тебя подействовало?

– Как подействовало? – переспросил он. – Да как ты можешь такое говорить, если правда заключается в том, что это ты приготовила смертельное зелье! – Фредерико многозначительно пожал плечами.

– Я готовила жидкость, не зная, что это такое, – проговорила Алессандра. – Я… я делала лишь то, о чем ты просил.

– Ох, сага*! – Он глубоко вздохнул, и ее щеки коснулось его дыхание. – Похоже, ты неправильно поняла меня в ту ночь, – произнес он тем самым вкрадчивым тоном, который Алессандра так хорошо помнила.

Настоящий голос для будуара – тихий, проникновенный, чувственный, успокаивающий, скользящий по ее опасениям, как лучший, легчайший щелк.

Теперь от звука его голоса по телу ее поползли мурашки.

– Нет, я не ошиблась и все правильно поняла, – прошептала она. – Ты мне солгал.

– Это ты так говоришь, – ответил он с ангельской улыбкой. – Но в суде против твоего слова будет мое. А твое ораторское искусство не идет ни в какое сравнение с моим.

Алессандра почувствовала, как желчь поднимается по ее горлу.

– Кому, по-твоему, они поверят? – насмешливо спросил Фредерико.

– Ты беглец, которого разыскивают за убийство, – хрипло проговорила она.

Его улыбка стала еще шире.

– И ты тоже, моя дорогая.

– Черт бы тебя побрал!

– Ш-ш-ш… – Фредерико сделал вид, что ее слова напугали его. – Ни к чему говорить непристойности! Я прошу тебя о самой простой вещи. И если ты выполнишь свою часть, то никто не пострадает. Обещаю. – Подняв руку, он провел костяшкой большого пальца по ее щеке. – Разве ты не помнишь, как хорошо нам работалось вместе? Возможно, тебе даже понравится это…

Алессандра оттолкнула его руку.

– Того времени и той наивной юной девушки больше нет, сэр, – проговорила она. – Когда-то я была глупой. Но больше такой ошибки не совершу.

В глазах Фредерико полыхнул гнев, отчего их цвет нежного топаза превратился в цвет жидкого пламени.

Как могла она не замечать его высокомерия? В прошлом она идеализировала его страсть. Считала ее силой, ведущей к свободе и равенству. А единственное, чего ему действительно хотелось, – так это сменить одного тирана другим.

Его взор мгновенно изменился и стал равнодушным и холодным.

– Не так-то легко забыть те дни – и ночи – в Италии, – проговорил Фредерико. – Ты говоришь так, будто все, что между нами было, осталось в далеком прошлом, Алесса. Ошибаешься. – Он многозначительно помолчал. – Достаточно спросить об этом австрийские власти.