Рискни ради любви

Дружбу… Это слово задело живую струну в ее душе.

– Давайте сойдемся на том, что как коллеги мы не должны находиться в противостоянии, – сказала маркиза.

– А-а… – весело протянул Джек. – То есть если мы не на противоположных сторонах, то сможем встречаться где-то посередине?

– Да, думаю, что так.

Все бы ничего, если бы она уже не чувствовала себя зажатой между камнем и скалой.

Глава 13

Итак, маркиза не спешит забывать об осторожности, подумал Джек, вынимая бутылку с вином из ручья и распаковывая свой рюкзак. Разумная стратегия. Военный опыт подсказывал ему, что человеку не следует второпях расслабляться и принимать предложенную ему оливковую ветвь.

Джек стал резать хлеб и чеддер. Как приятно говорить об искусстве и археологии, а не скрещивать словесные мечи! К тому же ее интерес к акварелям показался ему искренним, равно как и ее профессиональная похвала.

И все же…

Джек понял, что все еще старается быть осторожным с леди Джаматти. Возможно, это война обострила его цинизм, однако он не мог не спрашивать себя, чем вызвано неожиданное изменение ее отношения к нему. Ей ничего от него не нужно, более того, именно ему стоило бы добиваться ее благосклонности. Ведь, как бы там ни было, ее положение выше.

Искоса поглядев на Алессандру, Джек заметил, что она взяла альбом и просматривает его работы.

– Простите, пожалуйста. – Заметив, что Джек наблюдает за ней, маркиза быстро захлопнула альбом и отложила его. – Я должна была сначала попросить разрешения.

– Если хотите, смотрите сколько угодно, леди Джаматти, – произнес он. – Мне нечего скрывать.

Алессандра вздрогнула, и на ее щеках появились два ярких пятна, словно их обожгло солнцем. Странная реакция на его слова, однако в маркизе и без того было много не совсем понятных для Джека вещей, которые ставили его в тупик.

– Я… я хотела поближе взглянуть на рисунки и изучить вашу технику, чтобы лучше понять то, что вы мне только что говорили, – объяснила она. – Моя дочь все больше увлекается живописью, однако я так и не поняла, действительно ли у нее есть способности к живописи. Разумеется, мне хотелось бы поощрить ее интерес.

– Можете не сомневаться: у мисс Изабеллы настоящий талант, – заверил ее лорд Джеймс.

– Вы так считаете? Он кивнул.

– К сожалению, сама я плохо разбираюсь в этих вещах, – задумчиво проговорила Алессандра. – Поэтому мне будет трудно указывать ей правильный путь.

– Вам следует попросить герра Лутца объяснить вам основополагающие принципы, – посоветовал Джек. – Ведь он не только великолепный художник, но еще и отличный учитель.

– Боюсь, что надоем ему своими расспросами, а он из вежливости не сможет отказать мне, – вздохнула маркиза. – Вы не единственный, кто говорил мне, что у него буквально каждая секунда на счету.

– Лутц любит говорить об искусстве с теми, кто ценит его знания. – Джек не стал упоминать, что швейцарский учитель рисования сочтет приятным разговор с ней с глазу на глаз еще и по другой причине. – Он приехал сюда, в Бат, на несколько недель.

– Да, мне это известно, – кивнула она, – И он был настолько любезен, что согласился давать Изабелле уроки и здесь.

– Можете считать это еще одним доказательством того, что у вашей дочери есть призвание к искусству, – сказал Джек. – Лутц не станет понапрасну тратить свои силы, если не будет уверен в том, что перед ним талантливый ученик.

– Думаю, он и вас считает очень одаренным учеником, – заметила Алессандра.

Джек едва заметно поежился, неожиданно осознав, что его слова можно расценить как хвастовство. Чтобы сменить тему разговора, он взялся за еду: разложил ломтики сыра и хлеба на куске клеенки между ними.

– Угощайтесь! – Взяв кусочек сыра, он сделал большой глоток вина. А затем, осторожно открыв вторую бутылку, предложил вино Алессандре. – Только прошу меня извинить: ни стаканов, ни бокалов у меня нет.

Подумав, она нерешительно взяла бутылку.

– Да будет вам стесняться, у нас обоих сегодня выходной день, – проговорил Джек беспечным тоном, еще раз прихлебнув вино из собственной бутылки.

Алессандра поднесла бутылку к губам и сделала глоток.

– Боже мой, как приятно!

Но далеко не так приятно, как смотреть на нее. Глядя на то, как ветерок ерошит ее волосы, а нежный свет играет на ее поднятом вверх лице, Джек почувствовал, что у него перехватывает дыхание. Заставив себя отвести от нее глаза, он снова отпил вина.

– Выставки, которые устраивает Королевская академия, для ребенка слишком тяжелы, – промолвил он, спеша вновь заговорить об искусстве. – А вот выставка Общества акварелистов – это, пожалуй, то, что подойдет мисс Изабелле.

Они пили вино, а Джек продолжал описывать другие галереи. Похоже, Алессандре все это доставляло удовольствие. Напряжение оставило ее, она сбросила шаль и расстегнула две верхние пуговички на высоком воротнике своего платья для прогулок. При этом стала видна лишь небольшая полоска шеи, но сама мысль о том, что скрывает нежный муслин, рождала неподобающие раздумья. Самые неподобающие…

Возможно, еще один глоток остуженного мозельского поможет ему совладать с нарастающим желанием.