Рискованное пари

— Я уже собрался спуститься, когда в комнату влетел мой сосед, — принялся несколько сбивчиво объяснять Оливер. У него путались мысли, благодарность к Лесли, восторг от ощущения ее близости смешивались в его душе с чувством вины и желанием поскорее эту вину загладить. — Понимаешь, у одного моего приятеля странная особенность… С самого первого курса он то сходится, то расстается с тремя девушками…

Лесли посмотрела на него, недоуменно сдвинув брови.

— Со всеми тремя одновременно? — спросила она.

Оливер только тут понял, что выразился довольно неточно, и рассмеялся, представив Человека-факела выслушивающим упреки трех своих возлюбленных в одно и то же время.

— Конечно нет. По очереди…

Он вдруг подумал, что Лесли, с ее чистотой и неиспорченностью, будет сложно уразуметь суть истории о сломанной руке Руди и принять его, Оливера, с дурацкими рассказами, идиотами друзьями и массой нелепых проблем. Однако, посмотрев в ее глаза, , он не увидел в них и намека на осуждение. У него отлегло от сердца. Лесли словно парила над банальной повседневностью, далекая от зла, грехов и соблазнов и при этом готовая любому протянуть руку помощи, вникнуть в его переживания. Ему опять пришли на ум слова Мириам: «Она здорово умеет выслушать, все понять, принять тебя со всеми недостатками».

— И?..

Оливер вдруг поймал себя на том, что забыл, о чем рассказывал. Ему стало так неловко, что он даже покраснел.

Лесли улыбнулась, по-видимому обо всем догадавшись, и успокаивающе невозмутимым голосом напомнила:

— Ты остановился на том, что твой приятель встречается по очереди с тремя девушками. Я все ломаю голову, каким образом это связано с твоим сегодняшним приключением.

Оливер вздохнул. С ней было очень легко как ни с кем и никогда прежде!

— Так вот несколько дней назад Человек… гм… то есть Руди… Его зовут Руди…

— А человек? — полюбопытствовала Лесли, улыбаясь темными глазами. — Это прозвище?

Оливер улыбнулся. Она была необыкновенная. Неимоверно далекая и немыслимо близкая, чужая и родная, простая и таинственная, земная и возвышенная.

— Да, прозвище, — сказал он, чувствуя, что больше ничуть не смущается и готов рассказать ей все, как есть, не боясь быть непонятым. — Человек-факел.

Лесли засмеялась.

— Так его все стали называть после того, как парень, с которым он живет в комнате, увидел на комоде Руди стопку комиксов, — объяснил Оливер. — Несколько дней назад Руди опять помирился с одной из своих подружек, а сегодня у них вспыхнула ссора. Насколько я понял, этот болван попытался ее обнять, а она оттолкнула его. Он упал и сломал руку.

— Ничего себе! — Лесли вытянула губы трубочкой и покачала головой. У нее был умопомрачительный рот — алый, аппетитный. Оливер даже отвернулся, боясь увлечься фантазиями.

— Да, такая вот досадная история вышла, — сказал он, притворяясь, будто думает единственно о руке Человека-факела. — Я узнал об этом буквально за пятнадцать минут до нашей с тобой встречи. Мне пришлось везти Руди в городскую больницу. Если бы ты знала, как я переживал, что опоздаю!

— Да ты что? — Лесли даже приостановилась.

Оливер взглянул на нее непонимающе. Она походила в это мгновение на прекрасную лесную фею. Солнечный свет, пробиваясь сквозь пушистую сосновую лапу, падал на ее лицо золотистыми полосами, отражался горящими звездами в темных, как бездонное ночное небо, глазах. Оливеру вновь показалось, что она до невозможности недосягаема, и он моргнул, не веря, что стоит здесь, в лесу, наедине с ней.

— Как ты мог в такой момент переживать о том, что опоздаешь? — спросила Лесли. — Я в любом случае все поняла бы. Даже если бы не дождалась тебя сегодня, поспешных выводов делать не стала бы.

— Ты серьезно? — спросил Оливер.

— Конечно. — Они продолжили путь. — Ты сам попросил меня о встрече, значит, забыть о ней или махнуть на нее рукой не мог, верно?

— Верно.

Лесли взглянула на Оливера открытым ясным взглядом, и ему пришло на ум, что таким, как она, нет нужды раздумывать, что сказать, что утаить, потому как скрывать абсолютно нечего. Он даже позавидовал ее неиспорченности и еще сильнее захотел приблизиться к ней, очиститься ее безгрешностью.

— А почему вы не отвели Руди к местному врачу? — спросила она.

— С городским меньше проблем, — сказал Оливер. — Никаких расспросов, никаких последствий.

Лесли улыбнулась уголком рта.

— В данном случае последствия неизбежны. Если у бедняги Руди перелом, ему придется походить с гипсом. Кстати, а почему ты приехал один? Не дождался его? — Ее глаза заблестели ярче, рот остался приоткрытым.

— Я ведь говорю, что очень торопился к тебе. Терпеть не могу опаздывать, тем более на встречу с девушкой.

— Но…

— Пожалуйста, не беспокойся. — Если бы она слышала, как этот бедняга Руди совсем недавно мечтал затянуть ее в постель, если бы знала, что мы поспорили, подумал Оливер, и вина удушающей волной сдавила ему грудь. — Я попросил врача вызвать Руди такси, оно довезет его до самого общежития.

— Ты даже не узнал, насколько серьезна его травма? — спросила Лесли все тем же спокойным, не искаженным ни укоризной, ни возмущением голосом.