Рискованное приключение

Макс наблюдал за моим разговором, и неожиданно я смутилась.

— Он называет меня так, потому что считает, что у меня акцент.

— Солнышко, потому что он у тебя есть.

— Нет у меня акцента! — рявкнула я на маму, а Макс откинул голову и громко расхохотался.

Я сердито уставилась на него. Он просто поцеловал меня в лоб, а потом, продолжая смеяться, отпустил меня и направился к холодильнику.

— О Боже, — выдохнула мама мне в ухо, — у него потрясающий смех.

Тут она тоже права.

— Мам…

— Он мне нравится.

Я почувствовала, как мои глаза снова расширились, и громко напомнила ей:

— Ты же его не знаешь!

Макс держал в руке молочник. Он повернулся ко мне и показал молочник, качая головой с таким видом, будто снова собирался засмеяться. Над молочником, моим разговором или чем-то еще, что посчитал смешным, — я не знала, и в тот момент мне было все равно.

— Он все равно мне нравится, — сказала мама мне в ухо.

— Мам…

— Мне нравится, как он разговаривает с тобой.

Мне тоже нравится. И все-таки я сказала:

— Мам…

— И, как я поняла, он был с тобой, когда приходил Лоуренс.

— Был.

— Все время?

Я подумала и поняла, что так и было. Все время. За исключением первых нескольких секунд, пока быстро одевался, Макс был со мной. Он поддерживал меня все время, какую-то часть даже в буквальном смысле.

— Все время, — сказала я тише.

— И он назвал Лоуренса на букву «м», — сказала мама, и я не удержалась от смешка, как и мама.

— Да, назвал, — сказала я.

— Мне не может не понравиться мужчина, который считает, что Лоуренс на букву «м».

И тут она права.

— Мам…

— Что он делает сейчас?

Я посмотрела, как Макс наливает кофе.

— Делает кофе.

— Стив тоже делает для меня кофе, — удовлетворенно сказала она. — Почти каждое утро приносит мне кофе в постель.

Глядя в пол, я сказала:

— Это мило, мама, и я очень рада, что у тебя это есть. Ладно, хватит о грустном. Как Стив? У него все хорошо?

— Это же Стив, у него не бывает плохих дней, Господь его любит.

— И ты тоже, — мягко сказала я.

— Да, солнышко, мне повезло, что я проснулась и увидела, что у жизни еще есть что мне предложить.

— Мам…

— Надеюсь, сегодня ты тоже проснулась.

— Мам…

— Иди пей кофе со своим Мистером Колорадо, — поторопила она. — Отпускаю тебя.

Я вздохнула и, увидев на полу рядом с собой босые ступни Макса, подняла глаза. Он поставил на столешницу возле меня кружку с кофе, встретился со мной взглядом и сделал глоток из своей кружки.

Я посмотрела на свой кофе — именно такой, как я люблю — и снова вздохнула.

— Спасибо, что выслушала, мама.

— Все будет хорошо, — заверила она меня тверже, чем я ожидала, учитывая, что всего несколько минут назад она почти впала в истерику, узнав о приезде отца.

— Я знаю, — заверила я ее в ответ.

— Скажи ему, что я влюбилась в его дом. Он прекрасен.

Я посмотрела в сторону и пробормотала:

— Я ему передам.

— Я люблю тебя, солнышко.

— И я тебя, мама. Пока.

— Пока.

Я коснулась экрана и завершила звонок.

— Что ты мне передашь? — обратился ко мне глубокий, хриплый голос Макса, и я посмотрела на него.

Я положила телефон, взяла кофе, сделала глоток и ответила, все еще смущаясь:

— Ей понравился твой дом.

— Что?

— Она считает, что он прекрасен.

— Откуда она знает, как выглядит мой дом?

— Я дала ей адрес сайта.

Макс усмехнулся, поднял руку и заправил мне волосы за ухо. Жест был таким нежным, что вызвал во мне еще больше тепла, одновременно заставив задрожать. Такие противоречивые ощущения на мгновение лишили меня здравого смысла, и я выпалила:

— Ты ей понравился.

Макс опустил руку и нахмурился:

— Что?

— Ничего, — пробормотала я и двинулась было в сторону. — Если ты хочешь расторгнуть…

Но Макс обвил мою талию рукой и притянул обратно.

Когда я подняла голову, чтобы посмотреть на него, Макс спросил:

— Я ей понравился?

Я решила поведать ему самое простое объяснение:

— Ей нравится, что ты зовешь меня Герцогиня.

— Своеобразно.

— Мама немного чокнутая.

— Не удивительно, — пробормотал он и, когда я прищурилась, продолжил: — Она тоже становится буйной, когда злится?

Я задумалась и честно ответила:

— Да, наверное, даже хуже.

— Стив — это ее мужчина? — спросил Макс.

Я кивнула.

— Бедняга Стив, — пробормотал он, и я усмехнулась.

Лицо Макса изменилось, стало таким нежным, как мне нравилось, но появилось что-то еще, что-то большее. Я ощущала эти глубокие изменения и задержала дыхание в предвкушении. Макс притянул меня еще ближе, так что нижние части наших тел соприкоснулись, и спросил:

— Ты в порядке?

Я кивнула, но он крепче сжал меня рукой.

— Нина, я серьезно, зрелище было чертовски напряженным. Ты в порядке?

И тут я осознала, что еще было в его лице, а когда осознала, то поняла, почему не узнала сразу. Единственным мужчиной, который когда-либо смотрел на меня с таким выражением, был Чарли, а он был моим братом, так что ему просто положено было смотреть на меня так в подобных случаях.

Яростное стремление защитить, прикрытое трогательной смесью заботы и привязанности.

Это вселило в меня такую надежду, что я не выдержала и опустила голову. Наклонившись вперед, я уперлась лбом в грудь Макса и вцепилась пальцами в его бицепс.