Рисорджименто

— Я поговорил с сеньором да Винчи. Право наследование обсуждению не подлежит, собственно, как и законность признания, учитывая сложившиеся факты. Несмотря на некий договор, который ни я, ни сеньор да Винчи не видели, право наследования землями нужно подтвердить непосредственно перед коммуной и церковью, сеньории Имолы и Форли которые находятся в папской области. — Я смотрела на него пристально, не мигая, хотя он в свою очередь смотрел перед собой, так же, как и я до этого перебирая бумаги на столе. — Ваша просьба была неожиданной и довольно странной, учитывая ваше затворничество и неприятие любого, кто подходит к вам на расстояние вытянутой руки. Ну разве что, кроме того цесаре, к которому вы прониклись с первой же минуты, как только увидели. Что уж говорить, он единственный, который заставил вас сделать что-то, чего вы делать не хотели, а это даже графу Риарио не всегда удавалось. Вот только, его здесь нет, он уехал и не известно, вернется ли вообще назад. — Чезаре, наконец, повернулся ко и теперь смотрел мне в глаза, таким знакомым взглядом, что меня на секунду пробила дрожь, со злостью пропуская через себя его слова о Ваньке. Он бросил меня! Хотя обещал, что никогда больше так не сделает. И я прекрасно осознаю, что эта потеря окончательно выбила у меня почву из-под ног. Но как бы тяжело не было, я продолжала пристально смотреть на молодого человека, который был несколько деморализовал сложившимися обстоятельствами.

— Риарио правда убил твою мать? — я сама не ожидала, что задам этот вопрос.

— Нет. Сикст отправил своих людей, когда понял, что отец не выполнит его приказ. Он тогда не успел что-либо сделать, а я сбежал с братом на руках, просто испугавшись. Дети не представляли угрозу для Ватикана, поэтому нам по факту ничего не угрожало. В этот же день, он нашел меня, тяжело было спрятаться с младенцем на руках, но уже тогда я не хотел быть частью этой семьи. Он не бросил меня и занялся воспитанием, как и других беспризорников, которыми в то время уже занимался, создавая небольшой отряд под себя и свои цели, уважая и принимая мой выбор. А потом он перевел меня в Форли и приставил сначала к Бордони, а после случившегося в замке Святого Ангела приблизил к себе.

Он ненадолго замолчал, пытаясь отвлечься от мыслей, вчитываясь в документ, в содержание которого я пыталась вникнуть до его появления.

— Чезаре. Я не заставляю и не принуждаю тебя, — осторожно попыталась я вернуть его в реальный мир.

— Сейчас мы не можем покинуть границ Флоренции, и когда представится такая возможность, известно только одному богу. Я сомневаюсь, что в данном случае смогу успеть оказаться в Форли до ваших родов. Надо поговорить с сеньором де Медичи, чтобы он организовал нам коридор по уже незараженным землям. Только сомневаюсь, что из самого города сейчас выехать будет просто. Сеньор да Винчи пытается найти зацепку юридического характера, чтобы обезопасить вашего ребенка от Ватикана, но почти всегда законы человеческие ничего не стоят перед законами божьими, озвученные голосом его, — он невесело усмехнулся и покачал головой. — Я приложу все усилия, чтобы помочь, но прошу в ответ, если ничего из задуманного вами не получится предпринять, не нужно никому знать о моем родстве с графом Риарио. — Я кивнула, начав, наконец, понимать, что сейчас многое против меня и нам элементарно не хватит времени.

— Я могу спросить тебя неформально, как будущий муж, которого ты хочешь видеть рядом с собой? — такое обращение было непривычным, но я согласно кивнула. — Ты же понимаешь, что если даже отберешь у Рима свои земли им мало что помешает просто забрать у тебя ребенка?

— Я понимаю, только в данном случае мы можем вместе с тобой диктовать условия, им уже будет не так просто забрать мое дитя, тем более, я ни за что не поверю, что у Ватикана нет других больше забот, нежели тратить столько времени на меня и ребенка. Почему ты согласился?

Он некоторое время смотрел на меня, так и не ответив, и в конечном итоге отвернулся, погрузившись в чтение, просматривая страницы одну за другой. Судя по его виду, он тоже нашел там что-то интересное, но отбирать бумаги у него мне не хотелось. Он отложил листы и повернулся ко мне, закусив нижнюю губу.

— Что ты там нашел? — я протянула руку к бумагам, но Чезаре перехватил ее, не давая мне прикоснуться к документам.

— Я не думаю, что тебе необходимо это знать. Ни к чему хорошему это не приведет и прошлого не изменит, — довольно холодно проговорил он.

— Чезаре, — я вырвала руку из некрепкого захвата и схватила со стола бумаги. Реакция мужчины просто не оставила мне выбора.

— Катерина, — я вздрогнула, давно я не слышала собственного имени. — Прошу тебя, отдай их мне.

Я отвернулась и сделала шаг в сторону от мужчины, прекрасно понимая, что он ничего мне не сделает и пробежала глазами несколько страниц.