Рисунок шрамами

Если бы я увидела его таким в тот… самый первый раз, вероятно, влюбилась бы по уши мгновенно.

- Янис… ты такой красивый.

Его глаза слегка расширяются.

- Прости. Я тебя отвлекаю. Уже не в первый раз, помнится.

Да, нужно перестать говорить глупости, да ещё в такой момент – что там с этим разговором с Рондо, чем…

Янис вдруг рядом, широкая рука уверенно обхватывает мою голову, и он целует меня. Горячо, сильно. Оказывается, он тоже умеет сбивать с толку – мысли тут же путаются.

- Можешь отвлекать меня всегда. Каждый раз, когда тебе этого захочется, - говорит он, отрываясь и коротко прикасаясь губами к виску. – Я пошёл.

И я остаюсь одна, хотя на выходе, действительно, обосновался голем – прямо поперёк прохода. Теперь нужно подключить звук, дело двух секунд – и я с ногами устраиваюсь на массивном стуле, держа найденное на столе зеркало в руках, закрываю глаза и прислушиваюсь.

В тишине коридора гулкие шаги. Шуршание. И снова шаги.

Чьи-то негромкие приветствия. Янис отвечает коротко и идёт дальше. Вскоре быстрый обмен вежливыми фразами с охраной Рондо и звук открывающейся двери.

- Брат…

Это Рондо. Я непроизвольно сжимаюсь, стараясь то ли стать меньше, то ли согреться.

- Здравствуй, Рондо.

Скандалить королевские дети явно не собираются, хотя подозреваю, крики и мордобой временами куда лучше, чем такие отстраненные, ледяные голоса людей, равнодушных ко всему происходящему, включая друг друга. А они, между прочим, какие-никакие, а родственники.

- Ты уезжаешь? Утром?

- Да.

- Но ты снова вернёшься. Как всегда. Ну, давай, езжай. Это всё? Ты ведь пришёл попрощаться?

Янис на миг замолчал, как будто сбился с заученного текста и не мог вспомнить продолжения.

- Нет, я не прощаться. Не надо делать вид, будто ты ничего не знаешь, Рондо. Наверняка, тут уже побывали и старшая жрица, и родители. Я тоже знаю всю правду о твоей свадьбе и как именно ты получил жену. Я пришёл поговорить о ней. Отдай мне её. Тебе она не нужна.

- А тебе? – кривился Рондо, судя по голосу.

- Я не могу без неё жить.

- Сколько громких слов! – насмешка.

- Ты мой брат. Ты должен понять, что почти невозможно видеть, что твоя любимая женщина вышла замуж против воли, как к ней прикасается другой мужчина, причем тот, кому она совершенно безразлична… видеть это – и не сойти с ума! Даже если бы она была ко мне безразлична, я не смог бы её оставить. Отдай мне её.

- Нет!

- Почему?

- Да потому что ты не заслужил.

- Не начинай, Рондо!

Но принц перебивает:

- Ты трус. Жалкий трус. Отказался от трона, отошёл в сторону, когда пнули, как собаку.

- Я был должен. Некромант не может стоять во главе страны.

- Ничего подобного! Это старый закон, который при желании легко изменить. Ты бы смог изменить, независимо от мнения родителей, если бы захотел. Но тебе было проще сбежать. Отец вдруг решил, что теперь наследник не ты, а я – и ты как послушная пешка подчинился.

- Я стал некромантом.

- Неважно! Ты мог протестовать. Мой брат всегда мог настоять на своём, он был горы свернул ради своей цели и ни перед чем бы не остановился! Но мой брат изменился, я больше его не узнаю. Я никогда не видел тебя таким послушным, сдавшимся, слабым. Ты жалок. Ты не стоишь того чтобы стать счастливым. Не достоин, чтобы тебя любили. Ты во всем его слушаешься, до сих пор.

- Он мой отец. Он король.

- Плевать! Ему плевать на нас и на страну. Ты же знаешь, ему просто неприятно, что ты теперь такой... ущербный. Совсем не такой идеальный, каким рос. Столько времени и сил вложить в своего наследника, а он возьми да чуть не помри! Подлинное предательство! О, ради своих интересов папаша постарался бы на славу, перекроил бы закон, как угодно. Но не ради ущербного сына. Он, как ты видишь, всё развлекается, давит сао в своё удовольствие, не заботясь, что новым некрогерам прийти неоткуда, что население постоянно уменьшается, но ему плевать, пока он главный.

- Для решения этого вопроса есть ты – будущий король. Сделай так, чтобы некрогеры не вымирали.

- Я не хочу этого делать! – закричал Рондо так неожиданно, что я вздрогнула. – Почему я должен отвечать за всех? Почему я должен делать, что говорят, чего ждут? Меня не готовили к таким серьёзным решениям, на меня просто взвалили груз, который я не просил. Который я не способен нести. Нет, - он успокоился и снова заговорил неторопливо, - нет, но я не должен тебе ничего объяснять, ты никто. Рядом только свихнувшаяся на идее строения судьбы мать, с затуманенным сестрицей-фанатичкой разумом и тиран отец, только его желание быть выше всех - мелкое, гадкое, такое же трусливое, как твоё желание самоустраниться. Ты жалок, брат.