Рита

— Ты бы еще галстук факультетский нацепила, — покачала головой женщина. — Или у твоего дружка такие интересные фантазии? — Мэри покраснела и опустила взгляд в пол. — А пришли мы именно туда, куда стремились. Или вы думали, что архив — это стеллажи, заваленные свитками, между которыми бродят допущенные счастливчики?

Юноши снова переглянулись; похоже, они и вправду так думали. Рита фыркнула. Она достаточно времени провела в маггловских архивах в той, прежней жизни, чтобы понять: все они похожи один на другой — точнее, похож допуск в них — и архив Визенгамота не был исключением.

— Ваш пропуск, — пробурчал старик.

— Вот, — Рита положила перед ним свиток.

— Что вам принести?

— Мне нужны документы, касающиеся закона о применении магии несовершеннолетними, а также все нарушения этого закона. И все дополнения и поправки к нему. А они, — кивок на сопровождающих журналистку молодых людей, — будут изучать все уголовные дела, рассмотренные Визенгамотом, начиная с 1950 года. Кого судили, за что судили и протоколы заседаний.

Старик нахмурился и исчез за неприметной дверкой, находящейся за стойкой.

— И зачем нам это? — спросил Снейп.

— Вам это совершенно не нужно, но это нужно мне. А так как вы мои стажеры, то обязаны помогать в сборе информации. Вы должны будете отобрать дела, связанные с убийствами и применением непростительных заклятий, а также законспектировать их, чтобы я не теряла зря время, перелопачивая тонны бумаг, — Рита посмотрела на стажеров. — Мэри, твоя задача — снять копии с тех колдографий, которые окажутся в делах, отобранных этими мальчиками.

— А зачем вам дела почти тридцатилетней давности? — Фабиан как зачарованный смотрел на стопку пергаментов, которая все росла и росла, и на деда, который все бегал и бегал в архив через неприметную дверь.

— Пока не знаю, — задумчиво проговорила Рита. — Интуиция.

— Вот, это по несовершеннолетним, — старик указал рукой на небольшую стопку, — а вот это дела, рассмотренные Визенгамотом в указанный период. — Стопка была куда больше первой, но гораздо меньше, чем предполагала Рита. Это обстоятельство заставило ее задуматься о том, что интуиция и на этот раз, похоже, не подводит.

Подхватив свою стопку, она села за первый попавшийся стол и принялась перебирать бумаги.

Указ о разумном ограничении колдовства несовершеннолетними волшебниками датировался 1875 годом. Кому впервые ударило в голову, что детей нужно ограничивать, было не вполне ясно — в документах эти данные не указывались.

Контроль шел все-таки через палочку, причем, зарегистрированную палочку. Если вдруг так получалось, что подросток брал чужую, то никакого контроля не было. Рита вдруг вспомнила, что Том Реддл когда-то стащил палочку у своего дядьки Морфина, прибил своего папашу, а также деда, бабку и еще пару родственников до кучи, после чего вернул палочку Морфину, который до сих пор гниет в Азкабане за убийства магглов, которые он не совершал.

Журналистка отодвинула в сторону пергамент с описанием Указа. Ее смущала фраза «разумное ограничение» в формулировке. Не полный тотальный запрет, а разумное ограничение. Рита вернулась к изучению Указа. Как оказалось, существовал подробный список заклятий, которые подростки не должны были употреблять. Список, кстати сказать, был сравнительно небольшим, но вот в 1947 году его пересмотрели, и с этого времени он включал в себя практически все заклятья, известные самой Рите. Журналистку позабавило, что Круциатус в этот список не попал.

Единственным оправданием для колдовства вне школы являлась прямая угроза жизни.

Под этим уточняющим параграфом стояло несколько подписей, в том числе и подпись Альбуса Дамблдора.

«Интересно, он тоже всю эту ересь сюда вносил, или просто подмахнул подсунутый документик?» — Рита сосредоточенно перебирала пергаменты.

Несмотря на то, что ограничение сейчас было довольно существенным, дел по злостному нарушению правил насчитывалось всего два. И оба они рассматривались в тот самый год, когда поправка была введена в действие. Скорее всего, это было сделано для объявления серьезности намерений. В обоих случаях палочки нарушителей были показательно сломаны.

«Глупости какие, а что мешало этим подросткам приобрести новые, хоть и нелегально? — вопросов было много, ответов на них не находилось. — При этом из школы они исключены не были, и как тогда они вообще занимались без палочек? Интересно, очень интересно».

Дальше шел перечень тех, кто отделался письменными предупреждениями. Этот список был довольно внушительный, в него попали и Снейп, и оба брата Блэк, и братья Пруэтты… Рита даже саму себя нашла в этом списке. А вот Лили Эванс и Джеймса Поттера в нем не было.

Ответ на этот вопрос нашелся на следующем пергаменте.

Оказывается, существовала поправка, которая гласила, что иногда случаются исключения из правил, и контроль снимается досрочно. Так с Лили Эванс, Джеймса Поттера и почему-то Ника Эйвери он был снят в 1972 году, то есть, когда им исполнилось двенадцать лет. Причиной снятия контроля послужило некое пророчество.