Ритм войны

Она с усилием собралась, поправляя макияж, поправляя волосы. Она могла быть тем, что он сказал, но он был не более чем головорезом, слишком удачливым и умелым заставлять хороших людей следовать за ним.

Если бы такой человек мог притвориться королем, она могла бы притвориться королевой. Во всяком случае, у них было королевство.

По крайней мере, один из них должен попытаться запустить его.

* * *

Навани не слышал об убийстве, пока оно не было совершено.

На пиру они были образцом безупречной королевской семьи, сердечными друг к другу, ведущими свои трапезы. Затем Гавилар ушел, сбежав, как только смог найти оправдание. По крайней мере, он дождался окончания ужина.

Навани спустился, чтобы попрощаться с гостями. Она намекала, что Гавилар никого умышленно не унижал . Он просто был утомлен долгими гастролями. Да, она была уверена, что скоро он получит аудиенцию. Они с удовольствием приедут, когда пройдет следующая буря ...

Она продолжала и продолжала, пока каждая улыбка не заставляла ее лицо треснуть. Она почувствовала облегчение, когда за ней прибежала посыльная. Она отошла от уходящих гостей, ожидая услышать, что дорогая ваза разбилась или что Далинар храпит за своим столом.

Вместо этого посыльная привела Навани к дворцовому управляющему, его лицо было маской горя. Глаза покраснели, руки тряслись, пожилой мужчина протянул ей руку и взял ее за руку - словно для устойчивости. Слезы текли по его лицу, попадая в тонкую бороду.

Увидев его эмоции, она поняла, что редко думала о человеке по имени, редко думала о нем как о человеке. Она часто обращалась с ним как с украшением дворца, как со статуями на улице. Так же, как Гавилар относился к ней.

- Гере, - смущенно сказала она, взяв его за руку. "Что случилось? Ты в порядке? Мы слишком много работали с тобой без ...

«Король», - выдохнул пожилой мужчина. «О, Светлость, они взяли нашего короля! Эти священники. Эти варвары. Эти … эти монстры. ”

Ее непосредственное подозрение заключалось в том, что Гавилар нашел способ сбежать из дворца, и все думали, что его похитили. Этот человек … подумала она, представляя, как он в городе со своими необычными гостями обсуждает секреты в темной комнате.

Гере прижался к ней крепче. «Яркость, они убили его. Король Гавилар мертв ».

«Невозможно, - сказала она. «Он самый могущественный человек на земле, возможно, в мире. В окружении Shardbearers. Вы ошибаетесь, Гере. Он ... "

Он вынослив, как бури. Но, конечно, это было неправдой - это было просто то, что он хотел, чтобы люди думали. Я никогда не закончу ... Когда он говорил такие вещи, ему было трудно не поверить.

Ей нужно было увидеть тело, прежде чем правда начала наконец просачиваться, охлаждая ее, как зимний дождь. Изломанный и окровавленный Гавилар лежал на столе в кладовой, а охранники насильно отворачивали напуганных сотрудников дома, когда они просили объяснений.

Навани стоял над ним. Даже с кровью в его бороде, разбитой осколочной пластиной, его затрудненным дыханием и зияющими ранами на его теле … даже тогда она задавалась вопросом, был ли это уловка. То, что лежало перед ней, было невозможным. Гавилар Холин не мог просто умереть, как другие мужчины.

Она попросила показать ей упавший балкон, где Гавилар был найден безжизненным после падения сверху. Они сказали, что Ясна была свидетельницей этого. Обычно невозмутимая девушка сидела в углу, прижав кулак безопасной рукой ко рту, когда она плакала.

Только тогда вокруг Навани начали появляться шоковые удары, как треугольники разбивающегося света. Только тогда она поверила.

Гавилар Холин был мертв.

Садеас отвел Навани в сторону и с искренней печалью объяснил свою роль в событиях. Она слушала в оцепенелом чувстве оторванности. Она была так занята, что даже не подозревала, что большая часть паршенди покинула дворец тайно, убежав в темноту за несколько мгновений до нападения их миньона. Их лидеры остались, чтобы прикрыть отход.

В трансе Навани вернулась к кладовой и холодной шелухе Гавилара Холина. Его выброшенная оболочка. Судя по взглядам прислуги и хирургов, они ожидали от нее горя. Возможно, плач. Конечно, в комнате толпами появлялись болеутоляющие, даже несколько редких мучений, как зубы, растущие из стен.

Она чувствовала что-то родственное этим эмоциям. Печаль? Нет, не совсем так. Сожалеть. Если он действительно был мертв, то … вот и все. Их последний настоящий разговор был еще одним аргументом. Обратного пути не было. Раньше она всегда могла сказать себе, что они помириются. Что они будут охотиться сквозь тернии и найти путь, чтобы вернуться к тому, чем они были. Если не любящий, то хотя бы выровненный.

Теперь этого никогда не будет. Это было окончено. Он был мертв, она была вдовой, и … бури, она молилась об этом. Это знание пронзило ее насквозь. Она должна была надеяться, что Всевышний не прислушался к ее глупым мольбам, написанным в момент ярости. Хотя часть ее возненавидела Гавилара, на самом деле она не хотела его смерти. Она делала?