Ритуал

Все барьеры у нас в голове. Думаем, что мы можем, или думаем, что не можем – мы правы во всех случаях. Это было единственное, в чем я была согласна с Ликасом.

Мне нужно было пробить плато скорости. Именно за этим я стремилась в круг. Чтобы выиграть время, которого у меня нет.

Сила имеет значение всегда, но я не могу перепрыгнуть круг, и увеличить силу, зато, если я буду плести быстрее, слабые чары третьего круга будут эффективнее любого с шестым.

Я могу увеличить только скорость. Бить до того, как противник щелкнет кольцами, складывая пальцы в щепоть, бить первой, пока он только проводит мысленно первую линию плетений.

Единственный способ научиться плести – это плести. Единственный способ научиться делать это быстро – это плести очень много. И очень быстро. Плести так, как будто «Око Бури» прямо сейчас открывается за твоей спиной, и ты можешь просто не успеть. Другого способа не существует.

Чтобы сделать нужно только одно. Делать.

Наставник может показать, поставить руку, проверить, поддержать, дать пинка под зад, но никто не сделает это за тебя.

Обычно к окончанию Академии все начинают кастовать с приличной скоростью, набив руку за зимы практики, но этого времени у меня нет, и мне не надо прилично. Мне нужно – сверх. Так, как плетет Луций, который отрабатывал чары не один десяток зим.

Гибкость суставов, мышечная память, навыки – имеют значение, но ещё никто не смог преодолеть главный барьер в голове, сделав меньше десяти тысяч раз. И никак иначе.

Поэтому мне нужно было двадцать. Двадцать тысяч раз. Только два плетения. Только три базовых узла в каждом, для третьего круга на запредельной скорости.

Если меня не спасет скорость, меня не спасет ничего. И всегда будет кто-то сильнее.

Я плела сразу, как просыпалась, плела после первой утренней тренировки, плела, носясь по степи, когда было свободное время, плела, слушая Ликаса в пол уха, плела, когда торчала у этих псаковых скал… плела, плела, плела, плела…

Проекция песочных часов, переливающаяся рядом в воздухе, беспощадно мигала и противно выла, сообщая, что я опять не уложилась в отведенное время – не справилась. Нужно плести ещё быстрее.

Я встряхивала пальцами, разминая запястья, и просто начинала снова, сбрасывая часы.

И снова вой. Я сбрасывала и продолжала дальше. Монотонно, раз за разом, просто делая одно и то же.

Когда не получается – это хорошо, это просто прекрасно. Каждый провал приближает меня к победе. У меня не получится ровно тысячу раз и обязательно получится на тысяче первый.

Чем больше раз я ошибусь, тем быстрее достигну результата. Просто делай, Блау. Эта мантра крутилась в голове, когда мне уже начинали мерещиться плетения, когда заплетались пальцы, когда не выходило даже первого узла ровно.

Просто делай, Блау.

***

Внутреннее чувство времени появилось через двадцать декад. Внезапно я осознала, сколько мы здесь, и сколько нам ещё осталось. До этого мне сообщал Ликас.

Появилось внутреннее чувство направления – иллюзорности пространства, я почти чувствовала границу, напоминающую купол где-то там вдали, за которой время искажается и течет совершенно иначе. Ликас приходил и уходил, каждый раз неудовлетворительно качая головой – горка камней голышей росла, я даже накарябала на каждом иероглиф с именем, исчиркала почти отвесные скалы внизу картинками и стрелочками, как дикие люди до Исхода, но это не помогало.

Горы – не сдвигались. Степь полыхала яркими цветами, почти плавясь от полуденного зноя, я – продолжала тренировать плетения, те самые, ради которых я рвалась в круг.

Проекция песочных часов надсадно выла, сообщая об очередном провале.

Не думай. Просто делай, Блау.

И я – делала.

***

Декада сменяла декаду. Я плела чары, медитировала, глядя на черные отвесные скалы, пытаясь сдвинуть эту махину с места, тренировалась – Ликас начал учить меня ближнему бою, но в странной аларийской манере, от скуки занялась каллиграфией и выписывала свиток за свитком, тщательно следя за правильной постановкой запястья, и … тосковала, тихо сходя с ума.

В Тигийском было не так, там не было времени думать, и задача была четкой, конкретной и выполнимой. Я устала. Соскучилась по дому, нотациям дяди, глупым вестникам Акса, плюшкам Маги, гомону кухни, соскучилась по своей кровати, ворчанию Старика, лошадям и… снегу. Ликас так и не разрешил мне сделать снег – Наставник сильнее на своей территории. Не раньше, чем я сдвину Лирнейские, сказал он.

Я медленно сходила с ума, чувствуя себя бабочкой в янтаре, как будто время застыло, и не существует ничего кроме этой степи, как будто реальный мир мне привиделся, и я останусь здесь навсегда до следующего Исхода.

Как Ликас проводит здесь зимы? Десятки зим? Один?

Отдыхать Наставник тоже предпочитал с пользой. Пока я дышала, как загнанная лошадь, после очередной тренировки в лабиринте, развалившись на траве, Ликас рассказывал о традициях аллари. Скупо, коротко, только самое важное, но – делился, и даже иногда отвечал на вопросы.