Ритуал для Риты

На фотографии сидели, обнявшись, Ритины родители – такие же, как сейчас, но на шесть лет моложе. Возле матери, положив руку ей на плечи, стояла девочка Рита – две косички, коротковатое платье и лицо такое, будто сейчас чихнет (так и случилось, когда фотограф щелкнул камерой). А со стороны отца, засунув руки в карманы джинсов, стоял мальчишка. Нестриженый, нахохлившийся вороненок, повыше и постарше девочки, но очень на неё похожий.

Рита тепло улыбнулась фотографии:

– Это мой брат Владик. Он погиб, когда ему было шестнадцать.

– Ну, вот. А говоришь, что одна у бабки, – как ни в чем не бывало усмехнулась Инга. Глотнула чаю, помолчала немного и, больно щелкнув Риту по носу, сказала, – А по поводу ритуала не беспокойся: тебе и не нужно особо разбираться, за всё отвечаю я.

– Да? Это хорошо.

Рита помолчала, уставясь пустым взглядом куда-то поверх семейной фотографии. Потом покраснела и, заикаясь, продолжила:

– Понимаешь, Герман, конечно, обманул меня, но он хороший… Просто ошибся: друзья у него дурацкие… Я не боюсь, что надо мной смеяться будут или что-то еще. Мне нужно, чтобы он стал таким, как прежде. Ему надо чуть-чуть помочь, чтобы он понял…

Рита всхлипнула.

Инга отпила чаю, глядя на семейное фото и похрустывая вафлей.

– Не знаю, зачем он тебе сдался. Вы вообще друг другу не подходите. Он гуляка, каких свет не видывал… Но если хочешь – пожалуйста. Я к твоим услугам, – Инга картинно прижала руку с вафлей к сердцу и склонила голову.

– В том-то и дело: очень сдался, – Рита улыбнулась, смахивая слезы, – Кажется, я однолюб. А он скоро поймет, что любит меня.

Из прихожей послышались голоса Ритиных родителей. Они часто работали допоздна и домой возвращались вместе. С самого детства Рита с братом оставались с бабушкой, которая каждый раз брала на себя ответственность за их шалости и проступки. Вот и сейчас Рита вскочила и побежала к бабушкиным дверям.

– Мама,папа, привет! У меня подруга гостит, но бабуля разрешила. Правда, бабуль?

– Правда, – ответила из комнаты Анна Никифоровна, – Игорь, пусть Инга ночует у нас – у них с Ритой какое-то мероприятие. Наташ, я суп гороховый сварила: ты разогрей и убери кастрюлю в холодильник, чтоб не скисло.

– Ладно, мам, – Ритина мама прошагала по коридору в сторону ванной комнаты, мимоходом заглянув к дочери и посмотрев на стоящую у окна девушку, – Здравствуй, меня зовут Наталья Степановна. Скоро будем ужинать.

– Здравствуйте, – Инга слегка обернулась, – Спасибо, мы уже чаю напились, – и повернулась обратно к окну.

В октябре темнеет рано. Не так, как зимой, но Рите показалось, что сумерки сегодня наступили как-то совсем внезапно. Как только за окном зажглись фонари, Инга подтянула к себе рюкзак и принялась вынимать содержимое: черные и красные свечи, какие-то пахучие флакончики, завернутые в такую же бумагу, на которой Ритина мама печет печенье, небольшое настольное зеркало и целую кипу мятых черных тряпок.

– Уже? – с придыханием спросила Рита, повернувшись на шум за спиной, – Только половина восьмого. Я думала, что такие вещи делают в полночь.

– Можно и в полночь, – Инга подошла к письменному столу, за которым Рита последние полчаса работала в ноуте, – но сути это не поменяет. Так, для антуража.

Инга закрыла ноутбук и протянула Рите ком мятых тряпок. Рита почувствовала запах хлорки:

– Это зачем? Нужно будет что-то оттирать? Не кровь ли? – нервно хихикнула.

– Нет. Иконы занавесь ими, – Инга бросила тряпки на стол, – Лучше бы все религиозное из комнаты вынести, но, думаю, твоя бабка совсем с катушек съедет.

– Перестань: не бабка, а бабушка. Не надо её обижать, – Рита взяла тряпки в руку, – Или давай, вообще, не будем проводить ритуал, если ты так агрессивно настроена.

– Бабушка – так бабушка, – Инга закатила глаза, а потом вдруг жестко посмотрела на Риту, – Ритуал не отменить. Знаешь, как я к нему готовилась? Вот, лучше и не знай.

Рита молча встала и потянула стул к полке с иконами. Встав вровень с ними, Рита задумалась: как занавесить лица святых, которых так любит бабушка? Но, с другой стороны, то, что ритуал ей очень нужен. И, если подумать, занавесив иконы, она как бы убережет их что ли – глупое оправдание, но так будет лучше, наверное.

Рита бережно укрыла иконы черной тканью и обернулась к подруге:

– Что теперь?

– Теперь жди, – Инга расстелила на полу какую-то клеенку и начала расставлять свечи, зеркало и склянки, – Я сама все остальное подготовлю. Жаль, что у тебя дверь запереть нельзя. Иди, что ли, скажи своим, чтобы не заходили.

Рита вышла, прикрыв за собой дверь комнаты. Из кухни доносились голоса и запах свежезаваренного чая с листьями черной смородины. Как же хочется отменить свою затею с приворотом, выпроводить поднадоевшую своим хамством Ингу и пить чай с родителями и бабушкой! Мама будет рассказывать смешные случаи с работы, папа – уютно молчать и читать новости на своем стареньком смартфоне, а бабушка будет подливать и подливать ей чаю в её любимую чашку…

Нет! Если уж решилась, надо дойти до конца. Да, и бабушка всегда так говорит.

Рита шагнула в кухню: