Ритуал Масгрейвов

Вы легко вообразите, Ватсон, с какой жадностью я слушал рассказ об этой необычайной цепи происшествий, пытаясь сопоставить их и определить общую нить, которой они могли быть связаны. Дворецкий исчез. Горничная исчезла. Горничная любила дворецкого, но затем у нее появилась причина возненавидеть его. У нее в жилах текла уэльская кровь, она была пламенной и страстной. Сразу после его исчезновения она пребывала в страшном волнении. Она выбросила в озеро мешок с крайне непонятным содержимым. Все эти факты следовало учесть, однако ни единый не касался самой сути дела. Что послужило толчком к этой цепи происшествий? Вот где следовало искать кончик этого спутанного клубка.

«Мне необходимо посмотреть документ, Масгрейв, – сказал я, – с которым этот ваш дворецкий счел нужным ознакомиться, даже рискуя потерей своей должности».

«Он довольно-таки нелеп, этот наш «Ритуал», – ответил он, – хотя древность и служит ему некоторым извинением. Я захватил с собой копию вопросов и ответов, если они вас интересуют».

Он протянул мне тот самый лист, который я храню тут, Ватсон, этот странный катехизис, который должен был повторять каждый Масгрейв, когда достигал совершеннолетия. Я прочту вам вопросы и ответы по порядку:

«Чьим это было?»

«Того, кого нет».

«Кто должен это получить?»

«Тот, кто придет».

«Какой был месяц?»

«Шестой от первого».

«Где было солнце?»

«Над дубом».

«Где была тень?»

«Под вязом».

«Как было отшагано?»

«Север – десять и десять, восток – пять и пять, юг – два и два, запад – один и один, и вниз».

«Что мы отдадим за это?»

«Все, что наше».

«Почему мы должны отдать это?»

«Во имя доверия».

«Оригинал не датирован, но орфография примерно середины семнадцатого века, – пояснил Масгрейв. – Однако боюсь, что в разгадке тайны он вам мало поможет».

«Но он предлагает еще одну тайну, и даже более интересную, чем первая. И не исключено, что разгадка одной может оказаться разгадкой другой. Вы извините меня, Масгрейв, если я скажу, что ваш дворецкий был умнейшим человеком и обладал большей проницательностью, чем десять поколений его господ».

«Я что-то не понимаю, – сказал Масгрейв. – Документ, на мой взгляд, ни малейшей практической ценности не имеет».

«А мне он кажется в высшей степени практичным, и, думается, Брантон разделял эту точку зрения. Вероятно, он доставал его и до того, как попался вам».

«Вполне возможно. Мы «Ритуал» специально не прятали».

«Думаю, он просто хотел напоследок освежить память. У него, насколько я понял, было что-то вроде карты или плана, который он сверял с документом и который спрятал в карман при вашем появлении».

«Совершенно верно. Но какое это может иметь отношение к нашему фамильному обычаю и что означает эта абракадабра?»

«Не думаю, что нам будет так сложно установить это, – сказал я. – С вашего разрешения мы на первом же поезде отправимся в Сассекс и на месте покопаем поглубже».

Еще до вечера мы были уже в Хэрлстоуне. Возможно, вы видели фотографии и читали описания знаменитого старинного здания, а потому я скажу лишь, что построено оно в виде «L», причем длинная сторона более новой постройки, а короткая послужила тем древним семенем, из которого выросла длинная. Над тяжелой притолокой низкой двери в центре старинного крыла вырезана дата – 1607, но, по мнению экспертов, балки и каменная кладка много старше. Необычайно толстые стены и крохотные окна понудили семью в прошлом веке построить новое крыло, а старое теперь используется как склад и подвал, когда его вообще используют. Великолепный парк с чудесными старыми деревьями окружает дом, а озеро, упомянутое моим клиентом, находится вблизи от подъездной аллеи примерно в двухстах ярдах от здания.

Я уже был твердо убежден, Ватсон, что тайн было не три, а лишь одна, и что стоит мне верно прочесть «Ритуал Масгрейвов», как я получу улику, которая откроет мне правду о дворецком Брантоне и о горничной Хоуэллс. Этому я тогда и отдал всю свою энергию. Почему дворецкий так старался разобраться в этом старинном заклинании? Очевидно, потому, что обнаружил в нем нечто, непонятое всеми этими поколениями деревенских сквайров, и надеялся извлечь из этого личную выгоду. Так что же это было такое и каким образом воздействовало на его судьбу?

Прочитав «Ритуал», я не сомневался, что меры длины указывают место, которому посвящена остальная часть документа, и что если мы сумеем определить это место, то далеко продвинемся к раскрытию секрета, который Макгрейвы в старину сочли нужным погрести столь необычным способом. Для начала нам были даны две вехи: дуб и вяз. Что до дуба, тут все было ясно. Прямо перед домом по левую руку от подъездной аллеи высился патриарх всех дубов в окрестностях, чуть ли не самое изумительное дерево, какое мне только доводилось видеть.

«Этот великан рос тут, когда ваш «Ритуал» был записан?» – спросил я, когда мы проезжали мимо него.

«По всей вероятности, он рос тут и во времена Норманнского завоевания, – ответил он. – Ствол в обхвате равен двадцати трем футам».

Одна из моих вех получила подтверждение.

«А старые вязы у вас тут есть?» – осведомился я.