Ритуалист (СИ)

Пока шли все эти словеса, я неотрывно разглядывал ее нижнюю, чешуйчатую часть. И мощно, и красиво, и, судя по всему, довольно удобно и практично, а в скорости совсем не уступает моим двум, вчера неслась едва не впереди меня, еле темп удерживал. Чешуйки небольшие, максимум с ноготь большого пальца, узор спиралью закручивался по нисходящей вплоть к самому кончику хвоста, будто стекая сверху вниз. Смотрелось это очень и очень даже.

— Как раз с того самого берега, давление ослабло, и мне удалось переплыть, — и вновь смотрит, как отреагирую, но я молчу, мне-то что, да хоть из ада вылезла, не бросается, буфера высший класс, чего возмущаться-то?

— Ну и? — подталкиваю ее дальше, мол, давай, не спи, твоя очередь. Змееногая хмыкнула, явно что-то про себя отметив, и продолжила:

— Что это за место, если можно, то поточнее.

— Можно, — киваю, — самый отшиб какого-то государства, лес, граничащий с Тьмой с одной стороны, и небольшой деревенькой с другой, народу почти нет, если тебя именно это интересует.

— Опасно для меня?

— Не думаю, вряд ли сюда кто припрется, а так лишь зверье да те пауки, но это уже два вопроса. Итак, кто ты такая и почему решила перебраться сюда?

— Мой народ называется ламии, — Шаррат пожала плечами, — неужели у вас о нас не знают? Мы почти в каждом мире живем, а сюда я бежала, у нас не очень-то хорошая обстановка, а когда пелена ослабла и появилась возможность пройти, действовала, почти не задумываясь.

— Война, что ли какая?

— Да постоянно войны, против всех, даже со своими приходится, — вздохнула девушка, — устала от всего, надоело, жить хочу.

— Весомо, сочувствую.

— А ты почему здесь, раз говоришь, что отшиб и тебе подобных почти нет?

— Тоже жить хочу, — ухмыляюсь, — только меня не шибко-то любят.

— Разбойничаешь?

— Если бы, наоборот пытаюсь никого не трогать, да лезут, понимаешь.

— Так ты особенный, — Шаррат улыбнулась.

— Можно и так сказать, кстати, — в голову вдруг пришла одна мысль, — а не ты ли это вдоль берега обереги закапывала?

— Ну, да, я, — девушка слегка потупилась.

— Твою мать! — вырвалось у меня, так и знал, — и зачем?

— Давят они, до сих пор давят, — ламия потерла пальцами виски, — нехорошие тотемы.

— Так разве же это они? Это Тьма… — и тут же осекся, а с чего я решил, что все именно так, вдруг и староста всего не знает, ему сказали, что все вот так, вот он и верит, а по факту, ведь, совсем иначе может быть.

— Нет там никакой Тьмы, — поморщилась ламия, — сплошная пелена везде, еле выбралась, думала, останусь там с концами.

— Надеюсь, дальше места схватки с пауками ты не успела пройти?

— Нет, — качает головой, — сразу в лес пришлось уходить, слишком уж их много было, а потом все словно в беспамятстве, тут помню, а тут уже нет, — и кривится.

— И хорошо, что так, жрали тебя эти твари живьем, да еще ядом своим травили.

— А сам-то как там очутился?

— Да проверял эти самые обереги, на твои художества наткнулся, — качаю головой, — а там и по следу пошел, в общем, вовремя я, а то бы слопали тебя за неделю, только бы кости и остались.

— Ну, тогда спасибо, — и Шаррат вдруг слегка склонила в поклоне голову, ох ты ж мать твою, благодарит так, что ли?

— Забудь, что сделано, то сделано, теперь-то какие планы?

Она на мгновения задумалась, начав покачиваться из стороны в сторону, а потом проронила:

— Ну, даже не знаю, пока у тебя поживу, ты ведь не против? — и улыбается ведь как, даже ком к горлу подступил.

— Используешь меня по полной, — ухмыляюсь, понимающе качая головой.

— А куда мне еще податься, к тому же, раз спас, значит, не бросишь, — и еще шире улыбка. Мне даже не по себе стало, это что же значит, я даже за себя постоять сейчас не могу, так мне еще за нее отвечать придется? Но ответил совершенно в ином ключе:

— Да живи, сколько хочешь, тем более что, дом от деревенских, мне его выделили из-за того, что согласился обереги проверять. Тут другая проблема.

— Какая?

— Я когда сюда пришел, в силе был, большой, а потом кое-что приключилось, и ослаб, теперь даже зверье в округе опасным стало, понимаешь? Плохой из меня для тебя защитник.

— Ты это про проклятую вещь? — ламия ткнула пальцем в висящий у моего бедра "комикс".

— Именно, постой, а ты в них разбираешься?

— Не то чтобы, просто от него тянет силой, тяжелой и мощной, — задумчиво произнесла та, — большего не вижу.

О, как, так она, своего рода, живой идентификатор, что ли? А ну-ка, давай проверим еще кое-что:

— А про это что скажешь? — и вытянул в ее сторону на ладони шкуродер — как она от него отшатнулась, словно кислотой в лицо ей плеснул.

— Ты, ты, зачем, откуда, убери это!! — как говорится, лицо посерело, а глаза на выкате, даже странно, я перевел взгляд на свой ножик и провел пальцем по одному из лезвий, теплый, приятный на ощупь. Ну, чувствую, сейчас мне про тебя расскажут.

— Ты давай, успокаивайся, никто тебе зла не желает, и расскажи все, что увидела.

Ламия нервно покачивалась из стороны в сторону, сверля взглядом клинок в моих руках. Наконец, видимо, взяв себя в руки, она произнесла: