Читаем Ритуальное цареубийство – правда или вымысел? полностью

В 1930 году Белобородов заявил о разрыве с троцкизмом, возвращён из ссылки, в мае этого же года восстановлен в ВКП(б). Работал на рядовых должностях, что никак принять не мог, ибо считал, что его роль в убийстве царской семьи должна быть оценена Советской властью самым высоким образом. Сталин, судя по всему, так не считал и неслучайно, видимо, уничтожил в 1936–1938 гг. почти всех непосредственных участников цареубийства. А Белобородова до этого бросил на унизительную должность по заготовке рогов и копыт. С троцкизмом тот, однако, не порвал и 15 августа 1936 года был вновь арестован. В течение шести месяцев на допросах и очных ставках вину не признавал. Признания о виновности в контрреволюционной, троцкистской деятельности дал лишь в 1937 г. 26.05.1937 Н.И. Ежов направил И.В. Сталину копию заявления А.Г. Белобородова о лицах, разделявших взгляды троцкистов. Сталин на сопроводительной записке написал: «Ежову. Можно подумать, что тюрьма для Белобородова — трибуна для произнесения речей — заявления, касающиеся деятельности всякого рода лиц, но не его самого. Не пора ли нажать на этого господина и заставить его рассказать о своих грязных делах? Где он сидит: в тюрьме или гостинице?

И. Ст.». После этого Белобородов дал показания и в феврале 1938 года был расстрелян на полигоне «Коммунарка» по приговору выездной сессии ВКВС. В 1958 году реабилитирован, в 1962 восстановлен в КПСС.

Резкий отзыв Сталина о Белобородове объясняется, помимо всего прочего, и тем, что он знал о его склонности к комчванству. Пребывая на вершинах власти, А.Г. Белобородов упивался собственным положением и благополучием. Будучи человеком весьма тщеславным, он до поры до времени воспринимал все эти дифирамбы как некую «дань уважения» к его прошлым революционным заслугам. А привыкая всё более и более к этим потокам лести, он уже вскоре и сам окончательно уверовал в собственную непогрешимость, наглядным примером которой ему служила «всенародная любовь» его подчинённых… Но вскоре ему и этого оказалось мало. И он решил увековечить собственную персону на полотне.

В связи с приближавшейся годовщиной расстрела царской семьи и открытием в Свердловске Уральского Музея Революции он заказал на государственные деньги картину, на которой он сам был бы изображён на фоне одного из самых главных исторических событий в его жизни — момента передачи Романовых комиссаром В.В. Яковлевым членам Уралсовета. Саму же картину решили заказать у известного в то время «придворного мастера»— заслуженного художника Республики В.Н. Пчелина.

Наступал 1927 год, и А.Г. Белобородов полагал, что хорошо было бы отметить первые десять лет «без ига самодержавия» чем-то особенным. А картина художника, отображавшая преддверие главного события его жизни — уничтожения царской семьи, как нельзя лучше подходила для этой цели. Начинания наркома поддержали его подельники по убийству Романовых — бывшие члены Президиума Исполкома Уральского Облсовета: Ф.И. Голощёкин (к тому времени уже 1-й Секретарь Казахского Краевого Комитета ВКП(б)) и Б.В. Дидковский (на тот момент— ректор Уральского Государственного Университета). Встретившись с художником, А.Г. Белобородов заказывает ему картину, в дальнейшем получившую название «Передача Романовых Уралсовету». Местом же её последующего нахождения предполагалась экспозиция УРМ, посвящённая пребыванию Романовых в Екатеринбурге.

Работая над картиной, В.И. Пчелин постоянно советовался с главным заказчиком А.Г. Белобородовым по поводу прорисовки тех или иных деталей. Но даже при одном беглом взгляде на неё будет видно, что главным героем сюжета выступает «уральский Бонапарт» А.Г. Белобородов. В том же 1927 году полотно размером 3,6x2,4 метра было готово. Прежде чем занять своё «законное место» в бывшем доме Ипатьевых, оно представлялось на творческих выставках художника, проходивших в Москве и Баку. Но случилось так, что в октябре 1927 года Л.Д. Троцкий был исключён из партии, а вслед за ним был исключён и его друг А.Г. Белобородов. Атам и другие персонажи картины — Ф.И. Голощёкин, Б.В. Дидковский и др. — проследовали в расстрельный подвал НКВД. Понятно, что в такой ситуации картину уже нельзя было вывешивать на всеобщее обозрение.

О чекисте Филиппе Исаевиче Голощёкине (1876–1941) — особый разговор. Настоящее его имя Шая Ицкович Голощёкин. Он родился в семье еврейского подрядчика в посёлке Барбош Самарской области. (В 1935 году Самара была переименована в Куйбышев и носила это название до 1990 года.) Партийный псевдоним— Филипп. Женился в ссылке на Берте Иосифовне Перельман (1876–1918). В ноябре 1917 года прибыл в Екатеринбург, член Екатеринбургского комитета РСДРП(б). Один из организаторов расстрела царской семьи в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года и уничтожения тел убитых.


Ф.И. Голощёкин


Перейти на страницу:

Все книги серии Дело не закрыто

Как отравили Булгакова. Яд для гения
Как отравили Булгакова. Яд для гения

Скрупулезное, насыщенное неведомыми прежде фактами и сенсациями расследование загадочных обстоятельств жизни и преждевременной гибели Булгакова, проведенное Геннадием Смолиным, заставляет пересмотреть официальную версию его смерти. Предписанное Михаилу Афанасьевичу лечение не только не помогло, но и убыстрило трагический финал его жизни. Это не было врачебной ошибкой: «коллективный Сальери» уничтожал писателя последовательно и по-иезуитски изощренно…Парадоксальным образом судьба Булгакова перекликается с историей смерти другого гения – Моцарта. Сальери европейские ученые в итоге оправдали и вышли на след подлинных отравителей. Сотрудничество с европейскими коллегами позволило автору книги заполучить локон, сбритый с головы гения в день его смерти, и передать его для нейтронно-активационного анализа в московский атомный научный центр. Наступило время обнародовать результаты проделанной работы…

Геннадий Александрович Смолин , Геннадий Смолин

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Смерть Сталина. Все версии. И ещё одна
Смерть Сталина. Все версии. И ещё одна

Версия насильственной смерти вождя получила огласку благодаря книге Авторханова «Загадка смерти Сталина: заговор Берия» (1976). Вначале осторожно, а затем всё уверенней историки заговорили о заговоре, связывая его с «делом врачей», планировавшейся депортацией евреев и… именем Берия. Именно его назначили и виновным за массовые репрессии, и убийцей Сталина, главой заговорщиков. Но так ли это? Предъявляла ли ему Прокуратора СССР обвинение в убийстве или подготовке к убийству «отца народов» и как восприняло это обвинение, если таковое имело место, Специальное Судебное Присутствие Верховного суда СССР?Бывает и дым без огня, если дымовую завесу устраивают мастера фальсификаций, уверен автор книги, досконально изучивший все существующие версии смерти вождя и проведший своё расследование событий, развернувшихся на сталинской даче в мартовскую ночь 1953 года.

Рафаэль Абрамович Гругман

История / Образование и наука
Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино
Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино

Судьба звезды советского кинематографа Зои Федоровой неординарна и противоречива, а ее убийство до сих пор не раскрыто.Арест как пособницы иностранному шпиону, положение дочери «врага народа», попытка самоубийства в лефортовском изоляторе, обвинение в шпионаже в пользу иностранных государств, долгие годы заключения в знаменитой «Владимирке» и блестящая творческая биография, правительственные награды и премии. Как это возможно?! Расследование, проведенное Федором Раззаковым, заставляет совершенно иначе взглянуть на биографию актрисы и на причины ее трагической гибели. Автор задается вопросами: случайно ли убийца, не оставивший на месте преступления почти никаких следов, «забыл» забрать с собой гильзу от немецкого пистолета «Зауэр»? Не было ли это намеком на «немецкую линию», по которой Федорова долгие годы работала на советские спецслужбы, и почему эта улика не помогла следствию выйти на преступников? Или все же помогла, но привлечь их к ответственности было невозможно?..Книга Федора Раззакова – это настоящий документальный детектив с неожиданными поворотами и сенсационными подробностями тайной жизни людей, которых знает вся страна.

Федор Ибатович Раззаков

Военное дело

Похожие книги

Сатиры в прозе
Сатиры в прозе

Самое полное и прекрасно изданное собрание сочинений Михаила Ефграфовича Салтыкова — Щедрина, гениального художника и мыслителя, блестящего публициста и литературного критика, талантливого журналиста, одного из самых ярких деятелей русского освободительного движения.Его дар — явление редчайшее. трудно представить себе классическую русскую литературу без Салтыкова — Щедрина.Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова — Щедрина, осуществляется с учетом новейших достижений щедриноведения.Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В третий том вошли циклы рассказов: "Невинные рассказы", "Сатиры в прозе", неоконченное и из других редакций.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Документальная литература / Проза / Русская классическая проза / Прочая документальная литература / Документальное
Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука