Ритуальные грехи

Бобби Рэя трясло так, что он не знал, сможет ли остановиться. Кэтрин не сказала, что он может разделаться с девчонкой так скоро, но ждать не было сил. То, что она коснулась его щеки, оказалось последней каплей. Он пробрался в сад и взглянул на небо, на тонкий серп луны. До полнолуния далеко, а он ведет себя, как настоящий оборотень. Жаль, что при нем нет ножей, ну да ничего. Он будет рвать ее руками, ногтями, зубами. А потом окунется в ее крови и будет голым плясать при луне.

Глава двадцать первая

Люк продолжал следить за экранами мониторов. Он проводил Рэйчел в ее старую комнату, преследуя собственную цель. Установка камер слежения в каждой комнате рекреационного центра обошлась бы в кругленькую сумму, да и по правде говоря, слежка за обитателями Братства наводила на него смертную скуку. Поэтому телекамеры установили лишь в нескольких комнатах, и Люку хотелось, чтобы Рэйчел жила в одной из них. Он уже предвкушал, как будет наслаждаться, наблюдая издали за тем, как она раздевается. Вот чего он совсем не ожидал, так этого того, что она пригласит к себе в комнату Бобби Рэя Шаттни.

Жаль, что он не установил в комнатах прослушки. Да и с какой стати? До сегодняшнего дня ни у кого из Братства не было от него никаких секретов — если Люк хотел что-то узнать, достаточно было спросить.

И вот сейчас он одиноко сидел в темной комнате и наблюдал за тем, как лицо Рэйчел исказилось в диком ужасе, и понимал, что дела зашли дальше некуда.

Возможно, все объяснялось очень просто. Хотя Бобби Рэя пичкали огромными дозами транквилизаторов, чтобы подавить агрессивность его натуры, это вовсе не означало, что он обо всем забыл. Может, как раз сейчас он рассказывал Рэйчел о том, как однажды ночью хладнокровно и жестоко расправился со своей семьей якобы из-за того, что получил тайный приказ от самого дьявола. В свое время Бобби Рэй поведал Люку такие дикие подробности, что тот потерял дар речи, а ведь он считал себя человеком бывалым, много повидавшим на своем веку. Самым ужасным было то, что Бобби Рэй рассказывал обо всем тихим, невнятным голосом, а на его невинном лице застыло спокойное, мечтательное выражение.

Если сейчас он описывал, как мыл руки в крови собственной матери, было немудрено, что лицо Рэйчел стало белее снега.

Нет, быть того не может! Тут одной бледности мало, ее бы вывернуло наизнанку, как это произошло с Люком, после того, как Бобби Рэй бодро закончил свою исповедь и ушел.

Пока Бобби Рэй находился в комнате Рэйчел, он стоял спиной к камере наблюдения, поэтому Люк не видел выражения его лица. Он уж начал подумывать о том, что последователи могли догадаться, что за ними наблюдают. Но тут же отмахнулся от этой мысли, потому что Бобби Рэй повернулся и направился к двери. При этом он слегка поглаживал щеку в том самом месте, где его невольно коснулись пальцы Рэйчел.

Взгляд юноши был ясным и цепким, вдобавок ко всему он улыбался, потому что сейчас Рэйчел не видела его лица. И тогда Люк понял, что чудовище вырвалось из клетки.

Он бросился прямиком в главную комнату. Там не было ни души, да и Кальвин словно куда-то запропастился. Близилась полночь, обитатели Братства уже спали. У Кальвина было собственное жилье, расположенное на самом краю усадьбы. И не случайно — таким образом коротышка присматривал за всем хозяйством. Люк сделал попытку дозвониться на сотовый — никто не ответил. Что-то было не так. Кальвин всегда носил с собой крошечный мобильный телефон, чтобы постоянно быть на связи с Люком.

Ему не оставалось ничего другого, как отправиться на поиски друга. Выйдя в коридор, Люк заметил, как Бобби Рэй выскользнул в сад, тихо прикрыв за собой дверь.

Люк застыл на месте, раздираемый противоречивыми чувствами. Возможно, парень просто поджидал Кэтрин, чтобы продолжить их садистские любовные игры. А может, он собирался сделать кое-что похуже.

Все прояснилось позже, когда он увидел, как по коридору крадется Рэйчел, сняв сандалии на мягкой подошве и зажав их в руке, чтобы ступать совсем бесшумно. Свет потушили везде, как это было принято делать каждую ночь, поэтому беглянка не знала, что Люк наблюдает за тем, как она медленно и уверенно приближается к месту, где он ее поджидал. А он-то думал, что у нее выработалось шестое чувство, благодаря которому она знала, что он находится рядом. Ведь с ним все так и случилось. Он всегда знал, когда Рэйчел находится поблизости, он ее чувствовал. Видимо, она боролась с одержимостью намного успешней, чем он.

Одержимость. Мерзкое слово, но оно пришлось удивительно к месту, к тому же Люк никогда не воротил нос от мерзостей жизни. Да, нужно смотреть правде в глаза — он был одержим Рэйчел Коннери, он просто бредил ею. Проклятье, неужели нельзя было влюбиться в кого-нибудь попроще?

Он вздрогнул, сообразив, что мысли потекли в неожиданном направлении. Одно дело одержимость — чувство нездоровое, но неизбежное, как и все в этой жизни. А вот любовь — это совсем другое. Влюбиться — означало поступить глупо, по-детски, проявить слабость. Одним словом, немыслимое дело.