Ритуальные услуги

— Опыт охранника подсказывает мне, что тобой интересуются, — я кивком указал на высокого сухопарого мужчину, который прохаживался неподалеку от благоухающего шашлычного мангала, то и дело постреливая в нашу сторону настороженными взглядами: на вид ему было лет пятьдесят, и, судя по всему, в перечне корпоративных чинов и положений его статус занимал далеко не последнее место, наружность излучает впечатление импозантной солидности. Одет в просторные светлые брюки, голубую сорочку с коротким рукавом и палевого оттенка безрукавку — на фоне изумрудной травы смотрится как переживающий не слишком удачный удар игрок в гольф. — Мне его сразу пристрелить или чуть погодя? — спросил я.

Она оставила реплику без ответа, проследила направление моего взгляда, нехотя поднялась из-за стола.

— Отдыхай пока. Я сейчас.

Оставалось отдаться созерцанию соседствующей с нашим столом девочки лет двадцати, в целом миловидной, если бы не микроскопического роста светлый ежик на идеально круглой головке, сообщавший ей -сходство то ли с постоялицей холерного барака, то ли с бледнолицым новобранцем, еще не успевшим за пару недель солдатской службы освоиться с казарменным бытом, — подперев щеку ладонью, Она внимала рокочущей эстраде с таким видом, словно в песенке про яйца ей открывались сокровенные тайны бытия.

Присмотревшись, я определил, что она в дым пьяна.

Я глянул в ту сторону, откуда сочился шашлычный дымок. Что-то там происходило. Импозантный гольфист, крепко ухватив Мальвину за локоть, что-то, размашисто жестикулируя свободной рукой, ей внушал. О чем он говорил, слышно не было, но свирепое выражение его лица мне не понравилось. Равно как и то, что Мальвина покорно внимала его словоизвержениям. Я поднялся и направился к ним как раз в тот момент, когда гольфист перешел к более решительным полемическим аргументам — схватив Мальвину за плечи, принялся энергично встряхивать ее, словно это была матерчатая кукла, с которой следует удалить нафталинную пыльцу.

— Эй, полегче, — я деликатно тронул его за локоть.

Он не глядя отмахнулся. Я развернул его за плечи и легонько подтолкнул в грудь. Он отшатнулся и с минуту взирал на меня со смешанным выражением недоумения, брезгливости и досады.

— Я неясно выражаюсь? — Перехватив его вспорхнувшую к моему лицу руку, я сдавил запястье так, что симпатичное лицо его исказилось гримасой боли. — Сделайте одолжение, идите вы...

— Что? — вытолкнул он из себя, встряхивая кисть. — Куда?

— В жопу, — сказал я, увлекая Мальвину под прохладную сень дуба. — Что это за деятель?

— Да так... — слабым, утомленным голосом отозвалась она и неопределенно махнула рукой. — Деловой партнер мужа. — Она натянуто улыбнулась и кивнула в сторону берега, в который упирались форштевнями два речных трамвайчика, как видно доставивших на поляну участников пикника. — Пойду пройдусь. А ты отдыхай. Не волнуйся, я в порядке.

Я вернулся на свое место, откупорил очередную бутылку пива и закурил. Бритоголовая девочка сладко дремала, окунув лицо в изгиб локтевого сустава. Музыканты чинно сошли с эстрады, уселись в траву и принялись алчно лакать пиво. Подсевший к пьяненькой девочке розовощекий молодой человек в белой бейсболке обнял ее и опустил голову на ее хрупкое плечо. Судя по размягченной пластике движений, он находился примерно в той же кондиции, что и его приятельница. Тупо глядя перед собой, он свободной рукой принялся деловито ощупывать ее грудь, и девочка медленно распахнула очи, мутным взглядом уставилась на меня. Потом, как видно в результате мучительных раздумий определив, что рукой дотянуться до нее я при всем своем желании никак не мог, приподняла голову, искоса глянула на молодого человека, глупо улыбнулась и вернулась к прежней позе, и так они впали в блаженную дрему и со стороны смотрелись воплощением абсолютной гармонии.

— С ума сошел? — донесся приглушенный голос. Реплика была брошена походя, ее обронил торопливой походкой шествовавший мимо стола средних лет человек с покатыми женскими плечами.

Выдернув из упаковки пивную бутылку, он жестом подозвал официанта, тот сковырнул пробку, удалился к бару, мужчина глотнул из горлышка, поднял голову и сделал вид, будто любуется тем, как полощется на высоком шесте корпоративный стяг, потом встряхнул бутылку, резко развернулся и двинулся в мою сторону.

Его крепко сидящую на маленькой толстой шее голову украшала обширная розовая лысина в обрамлении остатков темной и, видимо, некогда пышной шевелюры. В чертах мясистого лица угадывался восточный корень, армянский, скорее всего.

— Огоньку не найдется? — доставая из пачки сигарету, поинтересовался я, когда он проходил мимо.

Он споткнулся на ровном месте, полез в карман, метнул на стол зажигалку и сокрушенно покачал головой:

— Сегодня суббота!

— Господи, еще один ортодоксальный еврей на мою голову, — вздохнул я.

— А в понедельник материалы аудиторской проверки лягут шефу на стол. — Отмахнувшись от предложения забрать зажигалку, он торопливо затрусил в сторону берега, по обрывистому краю которого, задумчиво глядя под ноги, прогуливалась Мальвина.