Рюрик и мистика истинной власти

Та, однако, отказывается идти замуж за старого царя, требуя, чтобы он омолодился путем купания в трех кипящих котлах. Царь посылает вперед себя Ивана, который с помощью Конька-Горбунка преодолевает и это последнее испытание. Царь, пробуя это повторить, варится заживо. После смерти царя Царь-девица обращается к его подданным:

«Царь велел вам долго жить!
Я хочу царицей быть.
Люба ль я вам? Отвечайте!
Если люба, то признайте
Володетелем всего —
И супруга моего!»
Тут царица замолчала,
На Ивана показала.

«Люба, люба! – все кричат. —

За тебя хоть в самый ад!
Твоего ради талана
Признаём царя Ивана!»[618]

Как видим, сказка полна архаических мотивов. В ней находка пера Жар-птицы приносит в конечном итоге герою царскую власть и красавицу жену. За этим сказочным сюжетом проглядывает еще более архаический мотив о богине, дарующей власть новому правителю, отголоски которого были запечатлены и в северорусской вышивке. Там она вручает мужскому персонажу птицу и точно так же и в сказке Иван ловит жар-птицу и варится в трех котлах, после чего становится царем. Показателен и ответ подданных. В данном контексте талан означал «счастье, удачу». Сказка относит его к Царь-девице, но первоначально его олицетворением, судя по всему, и было перо Жар-птицы. Соответственно попытка Конька-Горбунка уговорить его не брать это перо является, судя по всему, следствием постепенного забвения исходного смысла сюжета. Следует также подчеркнуть, что мотив обновления путем варки в котле генетически связан с богом-кузнецом Сварогом, как было показано в посвященном ему исследовании[619].

О степени архаики связанных с соколом некоторых отечественных сюжетов дает представляет сказка «Хрустальная гора»: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у царя было три сына. Вот дети и говорят ему: “Милостивый государь батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем”. Отец благословил, и они поехали в разные стороны. Малый сын ездил-ездил и заплутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь; около этой падали собралось много всякого зверя, птицы и гаду. Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит: “Иван-царевич, раздели нам эту лошадь; лежит она здесь тридцать три года, а мы всё спорим, а как поделить – не придумаем”. Царевич слез с своего доброго коня и разделил падаль: зверям – кости, птицам – мясо, кожа – гадам, а голова – муравьям. “Спасибо, Иван-царевич! – сказал сокол. – За эту услугу можешь ты обращаться ясным соколом и муравьем всякий раз, как захочешь”.

Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался ясным соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору. Прилетел прямо во дворец, оборотился добрым молодцем и спрашивает придворную стражу: “Не возьмет ли ваш государь меня на службу к себе?” – “Отчего не взять такого молодца?” Вот он поступил к тому царю на службу и живет у него неделю, другую и третью. Стала просить царевна: “Государь мой батюшка! Позволь мне с Иваном-царевичем на хрустальной горе погулять”. Царь позволил. Сели они на добрых коней и поехали. Подъезжают к хрустальной горе, вдруг откуда ни возьмись – выскочила золотая коза. Царевич погнал за ней, скакал-скакал, козы не добыл, а воротился назад – и царевны нету! Что делать? Как к царю на глаза показаться?

Нарядился он таким древним старичком, что и признать нельзя; пришел во дворец и говорит царю: “Ваше величество! Найми меня стадо пасти”. – “Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей о трех головах – дай ему три коровы, коли о шести головах – дай шесть коров, а коли о двенадцати головах – то отсчитывай двенадцать коров”. Иван-царевич погнал стадо по горам, по долам; вдруг летит с озера змей о трех головах: “Эх, Иван-царевич, за какое ты дело взялся? Где бы сражаться доброму молодцу, а он стадо пасет! Ну-ка, – говорит, – отгони мне трех коров”. – “Не жирно ли будет? – отвечает царевич. – Я сам в суточки ем по одной уточке; а ты трех коров захотел… Нет тебе ни одной!” Змей осерчал и вместо трех захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял у змея три головы и погнал стадо домой». Аналогичным образом герой убивает шестиглавого змея.

«Поздним вечером оборотился Иван-царевич в муравья и сквозь малую трещинку заполз в хрустальную гору; смотрит – в хрустальной горе сидит царевна. “Здравствуй, – говорит Иван-царевич, – как ты сюда попала?” – “Меня унес змей о двенадцати головах; живет он на батюшкином озере; в том змее сундук таится, в сундуке – заяц, в зайце – утка, в утке – яичко, в яичке – семечко; коли ты убьешь его да достанешь это семечко, в те поры можно хрустальную гору извести и меня избавить”.