Рюрик. Полёт сокола

Ведамир повернулся к ученику.

— Скоро праздник Жатвы на острове Руян, тот великий день, когда раз в году Свентовид пророчествует. Испроси у великого бога совета, как тебе лепше поступить, — предложил учитель, и Рарогу показалось, что лукавая искорка опять мелькнула в очах старика.

Проходя на пристань с женой, матерью, братьями, Ольгом и верными начальниками лодий, чтобы плыть на остров Руян, князь заметил странного человека, который сидел на колоде у дороги, ведущей к причалу. Вокруг него вились детишки, словно воробьи у случайно рассыпанного кем-то зерна. Человек показался ему знакомым, но вспомнить, где же он его видел, не мог. Князь оглянулся вокруг, ища Вольфганга, коренастого рыжего франка, который многое ведал о разных людях, с кем приходилось встречаться князю.

— Я здесь, княже, — будто услышав его мысли, откликнулся молодой франк, появляясь из-за спин рослых ободритов. — Словенская речь его была почти чистой.

— Скажи, кто это? — кивнул Рарог на худого нескладного человека.

— Так это же тот самый черпальщик, которого вы с горящего драккара спасли, — ответил Вольфганг.

— А почему вокруг него дети? — удивился князь, замедляя шаг.

— Он режет из дерева дудочки, свиристелки да игрушки разные, вот детишки вокруг и вьются. Ещё разговоры ходят, что те игрушки и свистки непростые, будто от болезней они защищают.

— Так он теперь тем живёт, что продаёт эти поделки?

— Нет, княже, он раздаёт всё детям, — ответил франк.

Рарог, заинтересованный, пошёл к бывшему рабу и стал подле, наблюдая, как неспешно, но ловко в худых пальцах человека старый почерневший нож с выщербленной ручкой вырезает добрую и потешную зверушку. Сделав последнее точное движение, нож замер, а морщинистая тёмная длань протянула зверушку девочке, которая глядела на неё, как на чудо, широко открытыми сверкающими радостью очами.

Черпальщик поднял очи на князя, и этот взгляд удивил Рарога. Он глядел на него и одновременно куда-то очень далеко, будто в сём взгляде помещалось всё, что было, что есть и что будет, и ещё много чего, людям не ведомого.

— Как тебя зовут? — спросил Рарог. Человек безразлично пожал плечами.

— Люди зовут Черпальщиком. — Потом взял из кучки лежащих рядом веток, сучков и обрезков деревяшку и, показав её собеседнику, спросил: — А как ты назовёшь это? — Теперь пожал плечами Рарог. — Если я вырежу из неё оленя, ты назовёшь его оленем, а если ежа, то ежом, если птицу — птицей, не так ли? — продолжал вопрошать Черпальщик. — Так что я держу в руке?

Рарог развёл руками:

— Я вижу корень….

— Корень Рода, — закончил бывший черпальщик и сделал несколько движений ножом. — Держи, князь, это твоему сыну, пока он будет при нём, ничего худого с ним не случится.

— Эге, человече, — рассмеялся Рарог, вертя в руках маленькую странную фигурку, — ты ошибся, у меня дочь.

— Это для твоего сына, — снова ровным голосом повторил Черпальщик и ещё раз так глянул на князя своими очами без страха, зависти, радости или горя, что Рарог покорно взял маленького деревянного человечка и зажал его в своей крепкой длани.

— Почему ты не берёшь плату за свою работу?

— Вы меня спасли не за плату. От этого и моя душа стала другой, такой, что может творить чудо, а это нельзя мерить никакими деньгами. Это чудо — божий подарок, князь, вот я и делюсь им с другими. Не забывай то, что я тебе сказал…

— Чудной человек, да и в самом деле, побывав рабомчерпальщиком на драккаре викингов, либо тронешься разумом, либо станешь мудрецом, не знаю, какой здесь случай, — сказал спутникам Рарог, продолжая свой путь к причалу и сжимая в руке странного деревянного человечка.

Народу, как всегда к Свентовидову дню, на священный остров русов Руян прибыло множество. Тут и безбородые длинноусые варяги, и купцы из разных славянских земель, жрецы и волхвы от лютичей и поморов, из Ляшской, Чешской, Сербской, Хорватской земель, из Южной и Северной Словении. Были также иноземные купцы: саксы, фряги, бородатые нурманы, и даже арабы с греками. Все одеты празднично, повсюду продаётся пиво, греческое и галльское вино, скандинавский ячменный эль, русская медовуха.